Сандакова Людмила Гармаевна,
Бурятский государственный университет,
доктор философских наук, доцент, профессор
Улан-Удэ, Россия
«Дуют над землей синие ветры. Холодные и чистые, они срываются с заснеженных вершин Гималаев, шуршат песками Гоби и летят дальше на север по огромному коридору, пробитому с незапамятных времен, — по-над гладкими степями Монголии, вздымая пыль с гуннских курганов и распугивая тарбаганов; ветры свистят в рогах антилоп, треплют гривы низкорослых лошадей, погоняют овечьи стада и пенные барашки на Селенге, осыпают белую порошу на предгорья Саян, заметая звериные тропы; раскачивают кроны многолетних кедров и лиственниц, пригибают к земле головки дикого лука, срывают истлевшие лоскутки с древних «обо», гудят в изогнутых кровлях храмов, с легким скрипом поворачивают барабанчики – хурдэ, делают прощальный круг над юртами и, завихряясь, уносятся вместе с людскими молитвами ввысь, чтобы раскачать тучи и пролить над берегами священного моря благословенные дожди. И тогда вырастет дерево, и будет гореть огонь, и выкуется железо во имя людей, которые исстари населяют страну за Байкалом. Эта страна – Бурятия, в древности Баргужин – Тукум, Ара- Халха, укрытая огромной небесной юртой, края которой упираются в монгольские степи на юге, в якутскую тундру на севере, чертят русла Витима и Онона на востоке и погружаются в байкальскую волну на западе. В этой стране причудливо сплело узор из обычаев и верований, племен и языков, каждый из которых достоин низкого поклона и неспешного сказителя…
Небо, Земля, Вода, Дерево, Огонь… Древние жители Баргужин –Тукума находились в сложных взаимоотношениях с миром лесов и гор, рек и озер. У каждого племени в местах их традиционного обитания были свои божества, владыки рек, хозяева гор, — «эжины», «онгоны», «хаты». По-разному их называли хори и туматы, баргуты и булагачины, кемеручины и хонгодоры, эхириты и булагаты…».
Так начинается замечательная книга о культуре, обычаях и традициях бурят – едином народе, объединившем многочисленные монгольские племена, соседствовавшие вокруг Байкала. В ней подробно описано традиционное знание о мироздании, о пяти первоосновах, о ритуалах, обычаях и традициях почитания каждого первоэлемента. Трепетно относятся буряты к Небу-отцу, Земле- матери, огню, воде, дереву. С древних времен человечество искало способы гармонизации отношений с окружающим миром, которые дарили состояние покоя и уюта, столь необходимые для счастья. В наивном стремлении найти человеческое счастье во внешнем мире, во внешних объектах все древние народы мира едины. Выстроенная прародителями бурят система взаимоотношений с пятью первоосновами мироздания во многом напоминает верования и способы гармонизации этих отношений древних индусов, китайцев, греков и других народов. Сохранившиеся до наших дней обряды, ритуалы и предметы материальной культуры доказывают, что при всем отличии языков, архетипов, ментальности, есть нечто общее в обрядах и культах, посвященных поклонению пяти стихиям, пяти первоосновам всего сущего. В данном тексте мы вслед за древними людьми попробуем реконструировать способ бытия в этом сложном и многомерном мире в контексте осмысления культа огня. Что есть огонь, кто первым начал его использовать для блага человека, оказавшегося в ситуации выживания, почему до сих пор люди стремятся получать огонь из всего, что возможно (дерево, кизяк, уголь, электроэнергия и др.).
«Огонь – искра, упавшая с неба» — верили с давних времен буряты. Ни одно событие, праздничное или скорбное, у бурят не обходилось без огня, без костра. Возле него камлал шаман, выспрашивая у вечного Неба счастья и благоденствия. Когда в землю ударяла молния, существовал обычай, вернуть Небу, то, что спустилось с небес. Чтобы поднять небесный дар сажали ель, верхушка которой уподоблялась стреле Гэсэра и устремлялась ввысь. Владыка молний и грома Хухэрдэй носил титул тэнгрия — небожителя и звание мэргэна – меткого стрелка. Бурятская юрта (традиционное жилище) имела дымоход от очага, который служил связующим звеном матери Земли с Небом — отцом. Вокруг очага была утоптанная земля, над ним открытый дымоход. Благоухающие травы, зерна, масло во время подношения огню, уносили в небо благопожелания людей. А небо слышало и отвечало благосклонностью. Огонь был существом священным, строго запрещалось бросать в огонь мусор, ворошить огонь острым, сидеть, вытянув ноги к огню, трогать угли ногой, затаптывать ногами, шагать через огонь, замахиваться на него. Переезжая с места на место, старый очаг не гасили, а оставляли тлеющими. Огонь нельзя было осквернять, топить нечистыми дровами или не помыв руки. «Царица огня , сотворенная из дерева, ты, которая зародилась при отделении Неба от Земли, коей отец – твердая сталь, мать – кремень, предки – ильмовые деревья! Блеск твой достигает неба и проникает сквозь землю! Поклоняемся!» — просили благополучия бурят-монголы, переступая через порог юрты. Каждый день верхнюю порцию белой пищи, мяса, жира, молочной водки подносили Огню. В рукописях «Книга о жертвоприношении Огню», «Молитва Огню» строго указывались слова молитв и запретов по отношению к огню. Шаманизм Баргуджин-Тукума отличался от традиционного верования других народов особой сложностью. В процессе распространения среди бурят буддизма желтошапочников (школа Гелугпа) с 1712 года, ему противостояли две сильные религиозные системы — шаманизм и православие. Бурятский ученый-востоковед Б. Барадин (1878-1937 гг.) писал: «Буддизм как и всякая религия, усваивается в церковной своей форме тем или другим народом или племенем в духе приспособления к данной среде. Согласно этому ламаизм (секты Гелукпа) усвоен бурятами в национально-бурятском духе. Поэтому бурятские монастыри по внешности и укладу жизни несколько отличаются от монастырей Тибета и Монголии». «Национально-бурятский дух» превратного истолкования основ буддийской философии, кастовость лам, обрядовость или повседневная культовость служб, отсутствие понимания основ буддийской философии мирянами, перекладывание решения проблем на плечи лам, были предметом насмешки со стороны писателей, драматургов советского периода. Институционально буддизм был закреплен императрицей России Елизаветой Петровной в 1741 году в правительственном манифесте об официальном признании Россией буддизма. Буддизм в его желтошапочной версии Махаяны (Великой колесницы), основателем которой является Дже Цзонхава (Цонкапа), прочно осел в умах и сердцах простых людей, стала формироваться новая культура: пришла старомонгольская вертикальная письменность, иконописное (в форме «танка») творчество бурятских художников, музыка и литература. В ритуалах поклонения Идамам и защитникам Дхармы используется огонь. Огонь в виде свечки – зула — также возжигается на алтаре и постоянно горит, символизируя Ясный свет учения Будды Шакьямуни, освещающий ум каждого верующего и помогая ему избавиться от омрачений, накопленной негативной кармы и тьмы неведения. Аналогично, два костра — костры очищения и чистой веры – возжигают в первый день Сагаалгана (Новый год по лунному календарю, в момент «фазового перехода» от зимы к весне), очень важно очистить тело, речь и ум от накопленной за год негативной кармы. Поминаются усопшие и произносятся молитвы за благополучие живущих. Огонь продолжает нести свою сакральную роль до сих пор, и на «обо тахилга» — некий синтез ламаистского и шаманского обряда выполняемый в момент смены весны летом, в момент летнего солнцестояния – в праздник Сурхарбан и в осенний «обо» опять же в смену времени года. На буддийском алтаре устанавливаются чашечки с Водой, символизирующей четыре потока очищающего нектара, с цветами, символами Земли, благовониями – символами Воздуха, светильник – зула – символ вечного Огня Дхармы, с пищей – торма, музыка – символ Ветра или Железа… Очевидно, что эти символы имеют значение для практикующего буддиста, позволяют эффективно гармонизировать отношения с окружающим миром и самое главное сбалансировать взаимодействие этих стихий в своем теле, что немаловажно для развития спокойствия и чистоты ума.
Таким образом, культ огня у бурятского народа сохраняется, обновляется и развивается, переходя от натуралистических добуддийских мистерий до визуализации всепоглощающего огня капалы в буддийских очистительных тантрических практиках. Но сакральный смысл культа огня сохраняется, вероятно, как и у других народов мира, как способ очищения, как способ гармонизации отношений человека стихией огня, пожалуй не менее опасной и разрушительной, чем вода. Не следует думать ,что обряды, ритуалы и культы огня так широко используются и проводятся до нынешних дней, также есть праздники, ритуальные дни поклонения духам воды – Лусаад, ежедневные восхваления всем защитникам Дхармы и прочие. По одной из версий название озера Байкал дословно переводится как Стоящий огонь (Бай — Гал). Бережное отношение к пяти стихиям, первоосновам, первоэлементам сохраняется до сих пор. А утраченное знание по крупицам собирается и взрослыми исследователями, и школьниками в рамках национально-региональной части учебного плана. В условиях глобальных технологических катастроф и природных катаклизмов, потрясающих мир, становится очевидным, что в техногенной революции изначально, что-то пошло не так. Может быть наисовременнейшее оборудование, новейшие достижения науки западноевропейского толка не способно сохранять баланс пяти сил, стихий, который так «гуманитарно» решали предки народов всего мира. Возможно, что настоящее знание – это и есть то древнее знание, которое дошло до нас в несколько архаичной и табуированной форме.
Список использованных источников
1. Буряты: традиции и культура. – Улан-Удэ: Соел, 1995. – иллюстр.- 296 с.