РОСТОВ НИКОЛАЙ ДМИТРИЕВИЧ – доктор исторических наук, профессор, директор музея Алтайского государственного технического университета им. И.И. Ползунова;

ЖЕРНОСЕНКО ИРИНА АЛЕКСАНДРОВНА – кандидат культурологии, доцент, зав. кафедрой культуры и коммуникативных технологий Алтайского государственного технического университета им. И.И. Ползунова;

ОПАРИН РОМАН ВЛАДИМИРОВИЧ – кандидат педагогических наук, доцент кафедры культуры и коммуникативных технологий Алтайского государственного технического университета им. И.И. Ползунова

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс
  • Наталья Степановна Волкова,

    краевед, писатель, переводчик
  • Перевод избранных глав книги Люси Аткинсон «Воспоминания о татарских степях»

  • Люси Аткинсон, Воспоминания о татарских степях

 

  • Natalia Volkova,

    ethnographer, writer, translator
  • Translation of selected chapters Lucy Atkinson, «Memories of the Tatar steppes«
  • Lucy Atkinson, Memories of the Tatar steppes
  • Lucy Atkinson, «Memories of the Tatar steppes»

 

Предисловие переводчика

Сейчас очень силен интерес к истории родных мест, к нашим далёким предкам. Мы обращаемся в архивы, разыскиваем старые письма, дневники, забытые книги, потому что хотим знать какими были те, кто жил до нас. Что они думали о себе! И, особенно любопытно, как воспринимали их со стороны!

Воспоминания иностранцев о Сибири, на мой взгляд, т.е. взгляд простого обывателя, достаточно редкая вещь. Они вызывают желание взглянуть на себя чужими глазами. Желание сравнить точки зрения и докопаться до истины. Понять, есть ли чем гордиться?

Те, кто интересуется историей Алтая, думаю, не раз встречали в различных источниках имя английского художника Томаса Уитлэма Аткинсона(1). Он побывал на Алтае в середине XIX века и оставил благожелательные отзывы о Барнауле и Телецком озере. К сожалению, сведений о художнике сохранилось довольно мало. В статье Дэвида Коллинза «Англоязычные путешественники на Русском Алтае, 1848-1904гг.»(2), сказано, что мистер Аткинсон покинул родину в 1842 году с целью поправить финансовое положение(3).

В те времена многие англичане уезжали за рубеж. Несмотря на пышную коронацию королевы Виктории(4) развитие промышленности и сельского хозяйства шло на спад и в стране наступили «голодные сороковые». Однако, прошло чуть более десяти лет, и на всемирной выставке(5) Британия явила свою промышленную мощь. Владения Британской короны простирались по всему свету. Не только ученые-профессионалы занимались активным исследованием земель и народов империи. Многие военные, миссионеры, служащие Ост-Индской компании стремились внести свой вклад. Бурно развивалось издательское дело, и описания путешествий были очень востребованы читателями. Иллюстрированные книги приносили значительные доходы, поскольку постоянное расширение границ подталкивало естественное любопытство и интерес к необычным историям и приключениям. Думаю, из этих соображений бывший архитектор, строитель и торговец камнем решил стать путешественником. А выбор маршрута путешествия определился после знакомства с всемирно известным учёным-энциклопедистом Александром фон Гумбольдтом, который в 1829 году посетил рудные месторождения Урала и Алтая. Европейцев привлекало потрясающее воображение количество серебра и золота, добываемое в Сибири. Аткинсон отправился по следам ученого с целью запечатлеть в красках красоты природы. И вполне закономерно стремление художника попасть именно в горный город Барнаул, откуда драгоценные металлы напрямую отправлялись в Санкт-Петербург, на Монетный двор. Ведь до Калифорнийской золотой лихорадки 1848 – 1855 гг. и до начала в 1851 году золотой лихорадки в австралийском штате Виктория объём золотодобычи в Сибири казался невероятно огромным.

Возможно, что определённую роль сыграла книга артиллерийского капитана Джеймса Аббота о путешествии из Герата в Хиву, Москву и Петербург. В то время происходило расширение границ Российской Империи на юг, в Среднюю Азию и на восток, на Амур. Это встречало не только дипломатическое противодействие со стороны Англии, которая воспринимала российское присутствие как потенциальную угрозу своему господству в Индии. Поэтому нет ничего удивительного в том, что мистер Аткинсон в 1846 – 1853 годах прошел по Уралу, Сибири и Киргизским Степям(6), так называли в XIX веке степи современного Казахстана. Заинтересованный продвижением Российской Империи англичанин бродил по горной цепи Джунгарского Алатау, потом отправился на Амур. Свои впечатления и наблюдения он изложил в книгах: «Восточная и Западная Сибирь»(7) и «Путешествие по нижнему и верхнему Амуру» (8). Обе книги вызвали интерес и в Англии, и в России. Их немедленно перевели на русский язык(9). Книги художника много раз переиздавали в Англии и в США, причём последний раз в 2000 году, однако в России с 60-х годов XIX века они не были изданы ни разу!

Во время пребывания в Петербурге Т.У. Аткинсон женился на бывшей гувернантке, Люси Шеррард Финли, и она стала для него верной спутницей и помощницей в странствиях по Сибири. Миссис Люси также написала своеобразный отчёт в форме писем об этом путешествии, но её книга «Воспоминания о Татарских Степях и их обитателях»(10) так никогда и не была полностью переведена и никогда не издавалась в России. Более того, словарь Брокгауза и Ефрона приписывает «Воспоминания» её мужу.

Конечно, вполне понятно пренебрежение к сочинениям женщин в те времена. Бывало, и научные исследования оставались без внимания. А уж книгу бывшей гувернантки никак нельзя причислить к научным этнографическим работам – она, скорее, относится к развлекательной литературе. Но ведь миссис Люси запечатлела своё доброжелательное отношение и даже призналась в искренней любви к друзьям из России, а руку дружбы отвергать, по меньшей мере, странно. Частично оправдать ситуацию можно лишь тем, что во время выхода книги произошло несовпадение интересов – все мысли и чувства российской публики в 1863 году, в самый разгар крестьянской реформы, занимало освобождение крепостных. Возможно также, одной из причин стали упомянутые в книге декабристы. Но в настоящее время нас уже ничто не оправдывает. Тем более, что англичанка оказалась единственной женщиной среди путешественников-мужчин, посетивших Алтай в середине позапрошлого века.

Дэвид Коллинз отметил, что письма Люси Аткинсон о пребывании в Барнауле и жизни высшего «общества» напоминают о романах Джейн Остен!

Жгучее любопытство подстрекнуло меня разыскать в Интернете книги супругов Аткинсон, и в них, действительно, обнаружился целый пласт неизвестной прежде повседневной жизни алтайских горных инженеров.

Художник и его жена оказались весьма внимательными наблюдателями. Их интересовала не только показная, парадная сторона жизни города, но и изнанка, где они часто наблюдали забавные и анекдотические ситуации. На мой взгляд, это дало более яркие характеристики людям. Причём, если мистер Томас всего лишь в одной главе набросал общую картину горного города Барнаула, то миссис Люси привлекали частности и подробности, которым она уделила много внимания. В этом и состоит уникальность их книг – они прекрасно дополняют друг друга!

Основу книги миссис Люси составили письма, отправленные в течение 1848 – 1853 годов из разных городов Сибири. Естественно, более всего меня интересовали письма из Барнаула. Любопытно было взглянуть глазами англичанки на повседневную жизнь моего родного города.

Миссис Аткинсон был присущ ироничный взгляд на окружающий мир и на собственную персону в этом мире. Я думаю, именно такая позиция позволила этой женщине преодолеть все невзгоды и трудности, выпавшие на её долю. Умение посмеяться над собой и над судьбой – вот отличительная черта характера храброй англичанки. И мне кажется, Дэвид Коллинз абсолютно прав, сравнивая её и Джейн Остен, которая также обладала ироничным и язвительным язычком.

Люси Шеррард Аткинсон, в девичестве Люси Шеррард Финли (Lucy Sherrard Finley), родилась 15 апреля 1817 года в городе Сандерленд графства Дарем. Она была четвёртым ребёнком в семье, где кроме неё подрастало ещё десять детей. Отец, Мэтью Финли, и мать, Мэри Энн Йорк, были небогаты, поэтому в 1839 году Люси пришлось покинуть родину и в поисках заработка отправиться в Россию. В 1848 году она вышла замуж за Томаса Уитлэма Аткинсона и в течение шести лет скиталась вместе с ним по Сибири, а затем возвратилась в Англию.

После смерти художника в 1861 году вскрылось одно очень неприятное обстоятельство – оказывается, миссис Люси не имела права на наследство, поскольку была жива первая, законная супруга художника – Ребекка Аткинсон! Оставшись без гроша, наша героиня не сдалась и не опустила руки – она опубликовала книгу воспоминаний и получила пожизненную пенсию.

Неудивительно, что в своих книгах художник ни разу не обмолвился о жене и сыне(11), зато у миссис Люси имя мужа не сходит с языка. Часто она откровенно подтрунивает над ним, видимо в отместку за это холодное молчание. Вспоминая о трудностях путешествия, о голоде, холоде, нестерпимой жаре и ураганных ветрах, о преждевременных родах в степи, почти без медицинской помощи (юного военного врача она не восприняла всерьёз), о встречах с хищными животными и бродягами-грабителями она не устаёт подчёркивать свою храбрость и стойкость. И, действительно, нельзя не восхищаться смелостью и наблюдательностью этой женщины. В то время как её соотечественница, тоже бывшая гувернантка, выйдя замуж за русского офицера, в слезах и смертной тоске, следует в Сибирь, к месту службы супруга, миссис Люси бесстрашно вступает на эту «ужасную» землю, в «царство льда и снега». Она находит весьма привлекательными горы и степи, и даже заявляет о своём нежелании возвращаться в суетный и неприятный «цивилизованный» мир. Под пером миссис Люси оживают люди самых разных сословий. Её в равной степени восхищает блеск бриллиантов на жёнах томских золотопромышленников, скромное обаяние дам барнаульского «высшего света» и изящество «киргизских амазонок». Казаков она называет джентльменами и высоко ценит их мужество и смекалку. С уважением пишет о губернаторе Николае Николаевиче Муравьёве, будущем Муравьёве-Амурском. Но с ещё большим уважением миссис Люси отзывается о ссыльных декабристах. Она рассказывает о встречах с Матвеем Ивановичем Муравьёвым-Апостолом, с Николаем Александровичем Бестужевым, с Петром Ивановичем Фалленбергом, с семействами Давыдовых, Волконских и Трубецких. Знакомство с одним из них, замечает она, «подействовало как талисман и позволило нам войти в их круг».

Не ускользнула от внимания англичанки и безграничная любовь народа к царю – по её словам, нет ни одного, самого бедного жилища, где не оказалось бы портретов императорской фамилии. Узнав, что она жила в Петербурге, простые крестьяне и казаки постоянно спрашивали её, видела ли она императора!

Её возмущает бесстыдство, с каким чиновники грабят казну. «Мы часто имели возможность наблюдать преданность диких племен Его Величеству, но редко случалось, чтобы их преданностью не злоупотребляли. Меха, собираемые в качестве дани, являются лучшими, какие только можно добыть, и, действительно, имеют большую ценность. Эти бедные мужчины думают, что Его Величество получает их лично, и что он знает, откуда и от кого они прибыли. На самом деле меха проходят через многие руки, их подменяют другими, более низкого качества, и когда они прибывают к месту назначения, ценность сильно уменьшается. Простые люди постыдились бы послать Императору такие жалкие меха»(12).

Современник, русский географ П. П. Семенов-Тян-Шанский чуть позже в книге «Путешествие в Тянь-Шань в 1856 – 1857 годах» заметил: «…плохи и лихоимны были сибирские чиновники, составлявшие отбросы русской бюрократии…».

Англичанка сочувствует несчастному офицеру Измайлову, посмевшему возмутиться казнокрадством генералов, с презрением отзывается о поступке омского полицмейстера. В то же время она склонна оправдывать случаи недостойного поведения простых людей, заявляя, что дефектна сама система жизни в России.

Она спорит с неизвестным оппонентом и высказывает сомнение – следует ли презирать кочевые народы за их неразвитость и отсталость: «Действительно, кажется очень смешным, когда взрослые сильные мужчины восхищаются подобными детскими игрушками. И все же не знаю, надо ли смотреть на это с презрением: сколько мужчин в цивилизованных странах гордятся своими украшениями, в соответствии со своим представлением о красоте, а эти простые существа делали то же самое, но в более грубой манере!»

В целом получается довольно симпатичный портрет путешественницы. Но всё-таки меня больше привлекло то, что Люси Аткинсон оказалась единственной женщиной-иностранкой, которая в середине XIX века оставила письменное свидетельство о Барнауле.

Известно несколько авторов, которые осветили жизнь нашего города достаточно хорошо. Карл Христиан Фридрих (Карл Фридрихович) фон Ледебур в 1829 году в своём отчёте уделил внимание внешнему облику Барнаула(13). Знаменитый исследователь Центральной Азии Пётр Петрович Семёнов – Тян-Шанский в книге «Путешествие в Тянь-Шань в 1856 – 1857 гг.» вскрыл преступную схему кражи казённых денег. Градоначальник Александр Александрович Черкасов, барнаульский Аксаков, в своих «Записках городского головы» касался бытовых тем, но его куда больше интересовали охота и рыбалка. Супруги Поярковы (14) (их письменное наследие ещё мало изучено) имели возможность близко наблюдать жизнь семейства горного начальника А. А. Злобина. К сожалению, не нашлось автора подобного Екатерине Алексеевне Авдеевой-Полевой (15) и не хватало именно женского взгляда на быт, на воспитание и образование детей, на балы и свадьбы, наконец!

Мне был интересен женский взгляд Люси Аткинсон, поэтому я занялась переводом её писем. Это увлекательное дело продолжается уже довольно давно, и, к сожалению, перевод ещё не закончен. В настоящий момент я предлагаю вниманию читателей всего лишь несколько глав книги «Воспоминания о Татарских степях».

Первая и вторая главы повествуют о поездке из Москвы в Барнаул. В третьей – дано описание повседневной жизни нашего города. В четвёртой главе описана поездка на Телецкое озеро, в новую пограничную крепость Копал и рождение сына. В восьмой – миссис Люси путешествует по Джунгарскому Алатау и добирается до китайского города Чугучак. В девятой – она возвращается в Барнаул, присутствует на балах и свадьбах. В шестнадцатой и семнадцатой главах снова балы в Барнауле и загадочные случаи.

Миссис Люси довольно часто вставляла в текст русские слова и объясняла их значение для английских читателей. Мне показалось это интересным. Я оставила оригинальное написание этих слов в скобках. Мне слышатся в них голоса людей, характерный говор.

И несколько слов о горном городе Барнауле. С начала девятнадцатого столетия Барнаул прославился своим сереброплавильным заводом. Здесь работали высокообразованные для своего времени специалисты. Горные офицеры (после реформы 1834 года переименованные в горных инженеров) обучались в Санкт-Петербурге в институте Корпуса горных инженеров. На Алтае ежегодно выплавляли тысячу пудов серебра и отправляли драгоценный металл в Санкт-Петербург, на Монетный двор. В тридцатых годах XIX века в Сибири вспыхнула золотая лихорадка, и вновь наш город оказался в центре событий. В России Барнаул тогда считался городом несметных сокровищ, и эти слухи достигли Европы. И пусть это отчасти и привлекло сюда супругов Аткинсон, но, прожив здесь почти два года, они пришли к выводу, что истинным сокровищем Барнаула являются его жители. Миссис Люси заявляет в своём письме, что они с мужем научились уважать и любить своих друзей из Барнаула.

(1) Atkinson, Thomas Witlam, 1799-1861.
(2) Коллинз Д. Англоязычные путешественники на Русском Алтае, 1848–1904 гг. // Краеведческие записки. Вып. 4. — Барнаул, 2001.- С. 121–141.
(3) Действительно, мне попался в Интернете сайт с английскими газетами за 1838 год. Там помещено объявление, что против Томаса Уитлэма Аткинсона, архитектора, строителя, торговца камнем и древесиной со Складской улицы в Манчестере, графство Ланкастер, 3 февраля 1838 года возбуждено дело о банкротстве.
(4) 28 июня 1838 года
(5) Первая всемирная выставка в Лондоне в 1851 году.
(6) Не должно удивлять, что казахов именовали киргизами. В то время ещё бытовало название киргиз-кайсаки. Обратите внимание на названия книг: Левшин «Описание Киргиз-казачьих орд и степей» (СПб., 1832), Ягмин «Киргиз-кайсацкие степи и их жители» (1845) Вельяминов-Зернов «Историческое известие о Киргиз-кайсаках и сношениях России со Средней Азией со времени кончины Абул-хаир хана» (Уфа, 1853—55).
(7) T.W. Atkinson: Oriental and western Siberia: a narrative of seven years’ explorations and adventures in Siberia, Mongolia the Kirghis Steppes, Chinese Tartary, and part of Central Asia. – London, 1858.
(8) T.W. Atkinson: Travels in the regions of the upper and lower Amoor and the Russian acquisitions on the confines of India and China. – London, 1860.
(9) Путешествие по Сибири и прилегающим к ней странам Центральной Азии [Текст] : редкая книга / сост. А. ф. Этцель, Г. Вагнер ; по описаниям Т. У. Аткинсона, А. Т. ф. Миддендорфа, Г. И. Радде и др. ; пер. с нем. Н. Деппиша. — СПб. : Изд. кн-ва М.О. Вольф, 1865. — [4], IV, 518 с., 1 вкл. л. ил. : ил. ; 24 см. — Загл. обл. : Путешествие по степям и горам Сибири и соседним землям Средней Азии.
(10) Atkinson Lucy: Recollections of Tartar Steppes and Their Inhabitants. – London, 1863.
Английское слово Tartary – Тартария, синоним Татария – общее название в западноевропейской литературе и картографии для обширных областей от Каспия до Тихого океана и до границ Китая и Индии. Использование термина прослеживается с XIII и вплоть до XIX века. ( лат. Tartaria, фр. Tartarie, нем. Tatarei).

(11) Алатау Тамчибулак Аткинсон (1848-1906), был директором школы на Гавайях и занимал видное место в общественной жизни.

(12) Atkinson Lucy: Recollections of Tartar Steppes and Their Inhabitants. – London, 1863. P. 83.
(13) Путешествие по Алтайским горам и джунгарской Киргизской степи/ К. Ф. Ледебур, А. А. Бунге, К. А. Мейер: Пер. с нем./ В. В. Завалишин, Ю. П. Бубенков.- Новосибирск: ВО «Наука», Сибирская издательская фирма, 1993.- 415 с.

(14) ГААК. Ф. 163. 0п. 1. Д. 18, Д. 29.
(15) Екатерина Алексеевна Авдеева-Полевая (1789 – 1865) – первая сибирская писательница-мемуаристка. Ей принадлежит описание повседневной жизни Иркутска.

 

Люси Аткинсон Воспоминания о Татарских степях и их жителях
Пер. с англ. Волковой Н.

Возможно, читатель пожелает узнать, при каких обстоятельствах написаны эти письма, и как случилось, что англичанка отправилась в страны столь отдаленные и столь непривлекательные в отношении приятной и роскошной жизни, как Сибирь и Tartary.
Я родилась в большой и небогатой семье, и в начале жизни должна была сама позаботиться о себе. Я нашла прибежище в Санкт-Петербурге, где в течение восьми лет оставалась в семье генерала Муравьёва, занимаясь образованием его единственной дочери. В 1846 году я познакомилась с мистером Аткинсоном, который в то время собирался путешествовать по Сибири. И по его возвращению, через год, вышла за него замуж, с согласия семьи генерала Муравьёва и Губернатора Москвы. Я сопровождала мистера Аткинсона во всех его трудных поездках в течение шести лет.
Научные и живописные результаты тех рискованных путешествий собранные в двух книгах, он издал в конце своей жизни. В них есть несколько намеков на приключения, с какими нам пришлось столкнулись во время поездок, но нет ни одного упоминания о странных инцидентах, происходивших со мной, часто остававшейся в одиночестве с грудным ребенком среди полудиких людей, для кого я была прекрасной незнакомкой. Мои друзья так часто докучали мне вопросами о том, что случилось со мной в странах, где никогда прежде не бывала английская леди, и просьбами описать манеры, характеризующие женское общество диких киргизов, что я собрала несколько писем, написанных моим друзьям в тех местах. Их, с небольшими исключениями и изменениями, я теперь рискую представить общественности.

Письмо из Екатеринбурга от 7-го марта 1848 года.

Мой дорогой друг, поскольку я собираюсь погрузиться в дебри Сибири, я обещаю делать для Вас подробные отчеты обо всём, что случится со мной в этом царстве льда и снега, обо всём, что будет Вам интересно.
Москва и все, что в ней есть, настолько известны нам обоим, что я не буду утомлять Вас, вспоминая места, которые мы так часто посещали вместе. Я должна, однако, упомянуть доброту наших друзей Капнист [Capnists], они сделали все, чтобы мое короткое пребывание здесь было приятным. Мое первое письмо поведало Вам все новости о моем браке, и теперь я должна дать Вам общее представление о приготовлениях к долгому путешествию в Сибирь.
Поскольку уже прошла середина февраля, следовало поторопиться и отправиться в дорогу прежде, чем закончится зима. Меня захватил такой водоворот волнений и забот, что я не могла выбрать время и кратко записать даже эти несколько строк. Было и другое большое препятствие к нашему отъезду – Масленица , даже человека [слугу] мистера Аткинсона, Николая, нигде не могли найти, а ямщики так часто требовали на водку , что казалось, нет никаких шансов уехать. Все эти обстоятельства заставили беспокоиться о нашем путешествии на восток.
Утром 20-го нас встревожило быстрое таяние снега. Вскоре вода затопила улицы Москвы, показались голые тротуары, и ездить в санях стало затруднительно. Однако мы не отступили и решительно собрали все вещи, необходимые для нашей поездки, перед полуночью 21-го. Несмотря на то, что многие из наших друзей доказывали абсолютную необходимость отсрочить наш отъезд на несколько дней, мистер Аткинсон заявил, что мы должны ехать на следующий день, во что бы то ни стало.
Во время моего короткого пребывания в Москве многим семьям изгнанников стало известно, что я собираюсь посетить места, где их мужья, отцы и братья провели больше двадцати лет жизни. У каждого члена этих семей было несколько слов, которые они желали передать со мной. С какой грустью они вспоминали прощание у ворот Москвы. Я словно видела, как жена с младенцем на руках бросает последний взгляд на мужа и отца, когда его медленно ведут мимо. Как маленькие дети, теперь уже взрослые мужчины и женщины, испуганные звоном цепей, получают последнее объятие. Как матери, убитые горем, глядят вслед сыновьям, уходящим под высокие своды и потерянным для них навсегда. Как сестры оплакивают последний привет, а братья, схватив друг друга за руки, понимают, что обречены никогда не увидеться.
Я не могла отказать им, хотя понимала, что это повлечёт за собой несколько отклонений от намеченного маршрута. Порой нас звали на дюжину обедов в один день, и нам приходилось принимать приглашения, поскольку каждая семья с беспокойством ожидала, будем ли мы их гостями. Не все могут понять печальный интерес этих сборов. Только зная обстоятельства, ввергнувшие их родных в изгнание, и трудность любой конфиденциальной связи со столь дорогими для них людьми, я понимала их страстное желание видеть нас. При этом я никогда не забуду прощание с ними и благословения, которыми они наградили нас. Далеко за полночь в воскресенье мы возвратились, наконец, к себе, чтобы последний раз отдохнуть в Москве.
В воскресенье утром мы поднялись до рассвета и занялись приготовлениями, надеясь упаковать все вещи прежде, чем кто-нибудь придёт проститься с нами. Сразу после завтрака мистер Аткинсон, Николай и другие начали укладывать багаж в сани. Начало долгого путешествия, это – вопрос не малой важности, и мне сказали, что всё зависит от того, насколько комфортно мы устроимся в санях на двенадцать дней и ночей, но поскольку этим занимался тот, кто имел практический опыт, я не боялась результата. Пакет за пакетом без труда уложили на свои места, затем всё покрыли двумя большими медвежьими шкурами, и наши сани, в которых мы собирались предпринять поездку почти в 5000 миль, сделались весьма удобными и привлекательными.
Но я смотрела на эти приготовления без малейшего интереса – мыслями я уносилась в те места, о которых мы часто говорили с генералом, но ни один из нас и не мечтал, что мое желание могло когда-либо осуществиться. Так же часто мы говорили о тех изгнанниках, кому я несу много памятных подарков, в знак того, что даже после долгого отсутствия о них помнят!
Обед заказали в два часа, но посетители не иссякли ни до, ни после того часа, и при этом мы не могли лишить их доступа. Прибыли лошади и это предупредило гостей о скором отъезде и необходимости оставить нас в покое для трапезы. Она продлилась не долго, в половине третьего мы уселись в сани, нам сказали напутственное слово и ямщик погнал.
День был теплым и солнечным, снег таял быстро, но это не вызвало у мистера Аткинсона ни малейшей тревоги о состоянии дорог. Лошади неслись галопом, разбивая снег и слякоть и разгоняя тоску в душе. Кое-где наши сани скользили по голым камням мостовой. В пять часов страж остановил нас в воротах Москвы. Офицер потребовал наши паспорта, которые сразу вернул и приказал поднять решетку. Когда мы проходили под высокими сводами, мне показалось, что я прощаюсь с миром. Я думала о многих несчастных, кто пересек этот барьер. Мне стало легче, когда мы оказались за пределами ворот.
Среди заключенных, которые проходят через эти врата на пути в Сибирь, одни погрязли в самых ужасных преступлениях, другие осуждены за незначительные проступки, но тут прошли сотни тех, чьё преступление заключалось лишь в сопротивлении зверствам их жестоких владельцев.
Вскоре после выезда из ворот мы повернули на прямую дорогу, ямщик погнал галопом лошадей, и мы поехали дальше. Наш возница объявил, что подмораживает – для нас это было самой долгожданной вестью. Быстрый бег лошадей и звон бубенцов не давали забыть суету последних дней перед отъездом и наполняли мои мысли тревогой о предстоящем пути. Пришла прекрасная ночь, звезда за звездой вспыхивали на небесном своде, пока он весь не превратился в мерцающее чудо. Пока я наблюдала появление звёзд и всматривалась в глубокий мрак, который постепенно скрыл всё от наших взоров, мои мысли невольно вернулись назад, к Вам, к той, от кого каждый час уносил меня всё дальше и дальше. Я загрустила, и очнулась лишь тогда, когда наш возница осадил лошадей у почтовой станции.
Всё казалось пустынным: и в здании было темно, и вокруг ни души. Мистер Аткинсон велел Николаю разбудить людей и скорее поменять лошадей. Слуга быстро распряг тех, которые привезли нас, и исчез в темноте, а мы остались одни. Много времени прошло – никто не появлялся. Тогда я предположила, что будет лучше позвать Николая. Мистер Аткинсон так и сделал, но не получил никакого ответа. Тогда он оставил меня в санях, а сам вошел в дом.
Нащупывая путь в темноте, он прошел через две комнаты и не встретил ни души. В третьей он наступил на чьё-то тело, и чуть не упал на другое, но никто не произнёс ни слова. Свеча мерцала в коридоре, взяв её, мистер Аткинсон обнаружил, что прошел через комнату, в которой шесть человек лежали в состоянии пьяной бесчувственности. От них он ничего не добился и, пройдя далее, нашел других в подобном же состоянии. Здесь оказался и Николай, крепко спавший на скамье. Наши дорожные бумаги и сумка с деньгами лежали на полу. Николай также был пьян и забыл и о нас, и о лошадях.
С трудом нашли смотрителя [smatrical], или руководителя почтового дома. Когда он увидел печать и подпись Министра почты, к нему вернулись умственные способности, и при помощи кнута он скоро привёл людей в чувство. Зажгли огонь и мужчины стали слоняться туда и сюда в поисках лошадей.
Николай получил хорошую трёпку. Его лишили всех бумаг и денег, которые отдали на моё попечение. Таким образом, я оказалась утверждена в новой должности «министра финансов». Казалось, это немного отрезвило Николая. Но наши перспективы были не блестящи, поскольку чиновник уверял, что мы найдём людей пьяными на каждой станции.
Последних четырёх лошадей запрягли в сани, ямщик сел на своё место и начальник почты дал ему строгий приказ ехать быстро. Человек издал дикий вопль, просвистал кнут, и лошади помчались во всю прыть.
Вскоре после отъезда со станции ямщик свернул в лес, поскольку невозможно было ехать на санях по голой дороге. Но и среди деревьев снег лежал клочками, лишь мороз на траве позволил нам успешно двигаться дальше. Как необычно и дико ехать через русский лес, где высокие сосны бросают вокруг глубокие тени. Тут каждый склонен думать, что за ними прячутся волки и медведи, готовые схватить путешественника. Но среди безмолвия не слышно ни рычания, ни других звуков, кроме возгласов ямщика да звяканья бубенцов на сбруе лошадей. И только эхо отвечает им.
С нарастающим интересом я наблюдала каждый шаг нашей дороги. Утро застало нас в Петушках [Petooshka], станция приблизительно 112 верстах от Москвы. Мы надеялись прибыть во Владимир, но длительные задержки в течение ночи не позволили нам достигнуть цели. После короткого сна в мою первую ночь на большой сибирской дороге, я приветствовала новый день с удовольствием. Не разговевшись, начиная с отъезда из Москвы, я была настроена немного отдохнуть.
Сначала казалось сомнительным, возможно ли получить самовар [somervar – Tea-urn], но вскоре я с удовольствием увидела на столе шипящую урну. Нашу корзину с провизией подали, съестные припасы вынули. Мы быстро поели и снова отправились в путь. За ночь упало много снега, погода стала очень холодной, и путешествовать стало удобнее.
По достижении древнего Нижнего Новгорода [Nijni Novogorod], я обрадовалась, что мы проведём там ночь, поскольку мне очень хотелось видеть это место. Мы поехали в гостиницу в Нижний город, чрезвычайно грязный, и заняли маленькую комнату. Я испугалась, узнав, что вся поклажа должна быть вынута из саней, и спросила, не будет ли лучше уехать сразу. Такого не могло быть, мистер Аткинсон пригрозил обратиться к князю Урусову [Prince Ourousoff], губернатору города. После короткой передышки я с удовольствием расстелила медвежьи шкуры и вытянула свои ноги, которые немного затекли.
Утром мы встали с солнцем. Николай явился к нам с печальным лицом и сообщил, что ночью прибыл чиновник из Иркутска [Irkoutsk] и сделал самый неблагоприятный отчет о состоянии дорог. Даже лёд на Волге считали небезопасным для проезда. Был дан приказ уложить всё в сани и приготовиться к отъезду.
Пока я заканчивала упаковку, мистер Аткинсон пошел выразить почтение губернатору и передать мои извинения княгине. Однако они и слышать не захотели о нашем отъезде из города, пока мы не пообедаем с ними. Нас предупредили, что лучше ехать ночью, когда дороги станут более твердыми. Мы согласились, тем более у нас теперь появилось время спокойно прогуляться по городу. Как мне сказали, он очень интересен во время ярмарки, которая обыкновенно имеет место в конце июня или в начале июля. Сама ярмарка проводится на левом берегу Оки, за мостом.
В Верхнем городе расположены все главные здания, и как все российские города с церковными куполами, усыпанными звездами, он имеет симпатичный и даже внушительный вид. Окружающая страна должна выглядеть красивой летом. Я бы с удовольствием и дальше осматривала местность, но в четыре часа нас ожидал обед, и мы должны были быть пунктуальными.
Нас приняли весьма доброжелательно и гостеприимно. Вся семья приветствовала нас, как старых знакомых. Они все удивлялись моей храбрости и решению предпринять такую поездку, и даже сомневались, обладаю ли я достаточной силой для этого. Они желали задержать нас на несколько дней, чтобы мы могли увидеть и оценить многие городские достопримечательности. Нам предлагали посетить женские монастыри и правительственные школы для дворянских дочерей, церкви, а также стекольную мануфактуру, но дороги не позволяли нам задерживаться. Мистер Аткинсон очень стремился попасть в Барнаул [Barnaoul], прежде чем зимние дороги будут полностью разбиты.
Около шести часов мы попрощались с любезным хозяином и хозяйкой, и вернулись в гостиницу, в нашу комнату, где мы намеревались пить чай перед отъездом.
В десять часов мы оставили Нижний Новгород. Наш путь теперь пролегал по льду вдоль Волги. Моё сердце колотилось, когда мы спускались по её берегу, известно, что местами могли встретиться весьма большие полыньи. Дул резкий бриз, все выглядело темным и мрачным, и я почти жалела, что мы не выехали днем. Укрывшись с головой, я крепко заснула. Меня разбудила внезапная остановка саней и нестройный хор голосов. Оказалось, на дороге перед нами мужчины пытаются шестами вытащить сани, проскользнувшие в полынью во льду. Я благодарила небо, что нас опередили, поскольку наши тяжело нагруженные сани, несомненно, утонули бы немедленно.
На следующий день погода стала чрезвычайно холодной, подул острый пронзительный ветер, так что, добравшись до Казани [Kasan] я нашла свое лицо и губы в ужасном состоянии. Мне сказали, что закрыв лицо белой марлей, можно предотвратить повреждение кожи морозом. Русские применяют эффективный, но чересчур неопрятный способ защиты – они никогда не моют лицо до прибытия в то место, куда едут. Кожа моего лица была раздражена и очень болезненна.
Мы получили приглашение обедать в доме одного из профессоров Казанского Университета. Он – перс и убежал из своей страны, поскольку его обратил в Христианство один из наших миссионеров. И он, и его жена показались мне очень любезными.
После обеда наш хозяин посчитал своей обязанностью прочитать молитву к Богу по-персидски, чтобы я могла услышать язык, и он показался мне мягким и симпатичным. На следующий день, в воскресенье, мы пошли к губернатору, князю Барятинскому [Prince Baratinsky], где встретили блестящее общество. Вечером мы посетили концерт, на который были приглашены княгиней.
После Казани дороги снова сделались очень плохи. Я дежурила на часах до первой станции (мы, вообще, делали это по очереди), и заснула. Нам предстояло подняться на снежный холм, почти голый. Я не предполагала в этом каких-либо затруднений, однако и понятия не имела, что может случиться. Перед рассветом я проснулась, и обнаружила, что мы находимся в том же самом месте, где и были – в одной версте от станции. Ямщик кружил всю ночь, безуспешно пытаясь подняться на этот холм. Я разбудила мистера Аткинсона и рассказала ему о том, что случилось. Николая быстро послали назад, на почтовую станцию за новыми лошадьми и помощью, но, прежде чем он вернулся, наш ямщик, при свете утра, преуспел в том, чтобы добраться до вершины, и галопом доставил нас на станцию. Николай и лошади прибыли через несколько часов, когда мы позавтракали и были готовы ехать.
В этом месте мы нашли за завтраком офицера и его компаньона, гражданское лицо. Очевидно, с утра они просили подавать не чай, а водку. Мы обменялись несколькими любезностями и завязали разговор. Русские, без малейшего намерения быть грубыми, часто спрашивают, откуда Вы приехали, куда Вы идете, и какое у Вас дело, а некоторые интересуются даже Вашими деньгами, и так же свободно они рассказывают о себе.
Мы снабдили нашего нового знакомого настолько подробными сведениями, какие пожелали дать. У офицера лицо было словно у покойника, словно он был в последней стадии болезни. Он сообщил нам, что едет из Киргизской Степи, где служил несколько лет, в Петербург, а оттуда отправится в Одессу, чтобы соединится со своей семьёй, которую не видел много лет. Он навязывал нам свой адрес, говоря, что будет очень рад принимать нас в собственном доме. Он сказал по секрету, что имеет некие карты, и с удовольствием покажет их нам. Его сани распаковали и карты принесли. Раскладывая бумаги на столе с множеством поклонов и подмигиваний, он уверял, что их нельзя показывать ни одному иностранцу, но, из глубокого уважения, каковое внезапно почувствовал к нам, он позволит посмотреть на них. (Я купила для мистера Аткинсона те же самые карты в прошлом году в Петербурге). Офицер предложил, если мы пожелаем иметь их, то он готов расстаться с ними за скромную сумму в сорок рублей. Мы отказались, сообщив, что они для нас бесполезны. Он немедленно согласился отдать их за двадцать. Нет! Поняв, что карты не нужны, с плохо скрытым разочарованием, он отодвинул их в сторону. Тогда маленький штатский господин с острой лисьей мордочкой вынул колоду карт. Они оба старались уговорить моего мужа играть. Какова же была их досада, когда мистер Аткинсон сказал, что не отличает одну карту от другой и отказался играть.
Николай позавтракал и всё подготовил. Мы распрощались с нашим новым знакомым, и тот, слишком воспитанный, чтобы показать своё плохое настроение, с очевидной теплотой и сердечностью потряс наши руки и пожелал нам успеха в нашем путешествии. Однако приглашение в Одессу не было повторено.
На почте нас пытались убедить поставить наши сани на колеса, но на подобное изменение мы не могли согласиться. Крестьяне сказали, что мы не найдём снега на дюнах. Для нас запрягли шесть лошадей. Ямщик предложил ехать через лес, где ещё лежал снег, но расстояние в таком случае стало бы вдвое больше.
Вскоре после отъезда со станции мы оказались в лесистой стране и быстро помчались среди тёмных сосен. Описать Вам красоту пейзажей, мимо которых мы ехали, невозможно. Многие из них были совершенно великолепны. Словно проезжая по дворянскому парку, мы восклицали в экстазе: «Как красиво»! Для полноты иллюзии не хватало присутствия оленя. Ночи мне показались более очаровательными, чем дни. В сиянии бледной луны, струящей мягкие лучи на вечнозеленые сосны, в тишине этих прекрасных ночей, лёжа в санях и наблюдая каждый поворот дороги, я вызывала в воображении фантастические картины.
В одну из этих прекрасных ночей, по дороге к Перми [Perm], меня удивило, что Николай никогда не спит. Каждый раз, когда я просыпалась, он сидел вытянувшись в струнку – и это он, который, до настоящего времени только и делал, что спал и днём, и ночью. Следующим утром он бодрствовал, как и в предыдущий вечер. И когда вечер наступил, я снова видела его сидящим, Я встревожилась, думая, что бедняга заболел, и упомянула об этом мистеру Аткинсону. Дело полностью объяснилось, когда, на станции, муж пришел сказать мне, что люди в почтовом доме просили нас остаться на ночь, поскольку на дороге в лесу орудовала шайка грабителей. Слухи о них разлетелись по округе, и Николай, этот великий трус, боялся спать, опасаясь нападения. Мистер Аткинсон просто принял к сведению и, перезаряжая пистолеты, убедился, что его оружие в порядке. Таким образом, в готовности мы двинулись вперед, но никого не встретили. Кроме наших одиноких саней никто не ехал по пустынной дороге.
Мы прибыли в Екатеринбург [Ekaterinburg] 6-го марта. В полночь приехали в дом джентльмена, одного из знакомых моего мужа. Тот взял у мистера Аткинсона обещание остановиться у него. Темнота царила в комнатах, семья удалилась на покой несколько часов назад. Но все немедленно проснулись и нас приняли тепло и сердечно, как старых друзей – на наш голос ответил родной язык, столь милый сердцу путешественника. Мы сидели, болтая, пока крик петуха не напомнил, что пришло время разойтись и отдохнуть после такой серьезной тряски, испытанной нами на голой дороге без снега.
Никто не может описать роскошь хорошей кровати с чистыми простынями, кроме тех, кто лишался этих удобств на несколько недель, как мы. Солнце взошло высоко на небеса прежде, чем я проснулась. Семья давно бодрствовала, но они не тревожили меня. Я открыла глаза – всё улыбалось мне и выглядело счастливым! Все мои желания были учтены, и даже чистое полотенце леди приготовила для меня, чтобы я могла отсрочить открытие моих баулов до более удобного времени.

Перевод с англ. Волковой Н.

 

 

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс
  • Наталья Степановна Волкова,

    краевед, писатель
  • Является ли Барнаул прообразом города Мордасова из повести Достоевского «Дядюшкин сон»?

  • Достоевский, Барнаул, город Мордасова, Дядюшкин сон

  • Natalia Volkova,

    ethnographer, writer
  • Is the Barnaul is prototype of Mordasov`s city of Dostoevsky’s novel «Uncle’s Dream»?

  • Kolyvan lake, Altay, ecology, issues of morality
  • Is the Barnaul is prototype of Mordasov`s city

 

Является ли Барнаул прообразом города Мордасова из повести Достоевского «Дядюшкин сон»?

Наш барнаульский филолог, Елена Юрьевна Сафронова, выдвинула очень интересную гипотезу о том, что прообразом города Мордасова, столь выразительно описанного Фёдором Михайловичем Достоевским в повести «Дядюшкин сон», является город Барнаул. Мне эта гипотеза понравилась, и я решила проверить с карандашом в руках текст повести и найти доказательства сходства литературного Мордасова и реального Барнаула. Словно въедливый следователь, цепляясь к каждой строчке, к каждому слову, я с пристрастием допрашивала каждый персонаж, дабы вывести на чистую воду и убедиться – образ городка Мордасова не является собирательным образом сибирских городов, где побывал во время ссылки Фёдор Михайлович Достоевский, а имеет конкретный прототип.

Надо сказать, персонажи повести оказались весьма болтливыми, как и положено персонажам забавного водевиля, каковой вначале задумывался писателем. Об этом свидетельствует сам автор, сообщая поэту А. Н. Майкову в письме из Семипалатинска от 18 января 1856 г.: «Я шутя начал комедию…» Не буду объяснять здесь превращение комедии в комическую повесть, любопытный читатель и сам может узнать об этом из литературных справочников и энциклопедий.

Итак, начнём благословясь!

Наш первый персонаж, движущая сила всей повести, несравненная Марья Александровна Москалева! Она первая дама в Мордасове. Её поведение описано Достоевским как поведение женщины очень высокого ранга. Она ни в ком не нуждается – в ней нуждаются все жители Мордасова. «Правда, ее почти никто не любит и даже очень многие искренно ненавидят; но зато ее все боятся…» — пишет автор. Из этого можно заключить, что Марья Александровна замужем за каким-то большим начальником. Однако, к сожалению, муж мадам Москалёвой, «Афанасий Матвеич, лишился своего места за неспособностию и слабоумием, возбудив гнев приехавшего ревизора».
Мордасов – губернский город, поскольку в нём находится резиденция губернатора. Читатель помнит, что старый князь К., нагрянувший в дом Москалёвой, как снег на голову, отправляется затем с визитом к губернатору.

Можно предположить, что слабоумный Афанасий Матвеевич – бывший губернатор. Но кто же тогда гневный ревизор, сместивший его с поста?

Исследуем этот вопрос.

Сначала определимся с временными рамками. Повесть «Дядюшкин сон» была впервые опубликована в журнале «Русское слово» в 1859 году, а масштабная ревизия в Сибири была проведена к этому времени членом Государственного совета, генерал-лейтенантом Николаем Николаевичем Анненковым, который в 1849 – 1851 гг. по высочайшему повелению инспектировал военную и гражданскую администрацию Западной Сибири. По результатам ревизии был проведен ряд реформ, продолжавшихся до 1856 года.

За это время в Западной Сибири поменялись два генерал-губернатора: Гасфорд Густав Христианович (1794 — 1874) сменил «Омского пашу» Петра Дмитриевича Горчакова (1789 – 1868). А в Томской губернии вместо Валериана Александровича Бекмана (1802 – 1870) встал Александр Дмитриевич Озёрский (1814 – 1880).

П. Д. Горчаков, как указано в Википедии «C началом Восточной войны был назначен в распоряжение главнокомандующего Крымской армией князя Меншикова. Здесь он принял участие в сражении на р. Альме и, командуя войсками правого фланга, с мужеством, лично водил в атаку батальоны Владимирского пехотного полка». Однако современники ругали его за «нерешительность и нераспорядительность».

Бывший Томский губернатор, Валериан Александрович Бекман, в глазах современников, выглядел абсолютно бесцветным и посредственным человеком. Виктор Гахов в очерке «Первое лицо губернии» указал: «По воспоминаниям знаменитого сибиряка Г.Н. Потанина, Бекман любил ездить по губернии и во время своих вояжей расспрашивал крестьян о житье-бытье. Слушая их грустные рассказы, Бекман только довольно улыбался. «Губернатор для собственного удовольствия» — так охарактеризовал его Потанин».

Британский путешественник и художник Томас Уитлам Аткинсон был знаком с Бекманом по Златоусту и Барнаулу и в своей книге «Восточная и Западная Сибирь» оценил его, как «весьма недалёкого человека», загубившего результаты многолетней работы знаменитого металлурга Павла Петровича Аносова.

Бекман запомнился петрашевцу Феликсу Густавовичу Толлю как «маленький пожилой мужчинка, рыжий, невзрачный, в золотых очках, в горном сюртуке без эполет».
В 1857 году Валериан Александрович был уволен со службы «по домашним обстоятельствам» с назначением пенсии, уехал в своё имение в Лугский уезд Петербугской губернии, но большую часть времени жил в Санкт-Петербурге в собственном доме.

Видимо, скандальная отставка мешала отставному генералу жить спокойно, если возникла необходимость в разбирательствах со стороны Третьего Отделения. В интернете существует очень интересный документ – объяснительная записка: «Полковник Герасимов – управляющему III Отделением, 22 апреля 1863 года. … Во время нахождения моего штаб-офицером в Томской губернии, г. Томск действительно обращал на себя особенное внимание с давнего времени существующими злоупотреблениями. Причиною укоренившихся злоупотреблений должно отнести к беспечному 7-летнему управлению губерниею генерал-майора Бекмана. С назначением в 1858 году томским губернатором генерал-майора Озерского направление дел видимо изменилось. Строго преследуя злоупотребления, Озерский настоятельным влиянием своим побудил более неблагонамеренных начальствующих лиц оставить службу, через что приобрёл много врагов, которые в свою очередь употребляли все средства представить действия Озерского в превратном виде, наконец обратились к безымянным доносам и гласности, помещая в журналах, особенно «Искра», оскорбительные статьи, направленные против Озерского». http://profbeckman.narod.ru/Vek19abcValer.pdf стр.7

Так что, на мой взгляд, Валериан Александрович Бекман – вылитый Афанасий Матвеевич Москалёв, которого Марья Александровна «держала … при себе единственно за то, что он служил и получал жалованье и… другие доходы. Когда же он перестал получать жалованье и доходы, то его тотчас же и удалили за негодностию и совершенною бесполезностию».

Барнаул в это время входил в состав Томской губернии и был центром Алтайского горного округа. Томский губернатор совмещал две должности и являлся одновременно директорм Алтайских горных заводов. Он обязан был подолгу жить в Барнауле. На Ленинском проспекте, бывшем Московском переулке, до сих пор сохранился губернаторский дом.
Поэтому — плюс один в пользу Барнаула.

Князь К. собственной персоной!

дом Философа Александровича Гороховадом Философа Александровича Горохова

«Начну с того, что князь К. был еще не бог знает какой старик, а между тем, смотря на него, невольно приходила мысль, что он сию минуту развалится: до того он обветшал, или, лучше сказать, износился». Так представляет своего любимого героя Достоевский, а я начну с того что старик, желающий жениться на молоденькой девице – излюбленный и бессмертный персонаж водевилей. В.Г. Белинский саркастически восклицал по этому поводу: «Но на чем же вертятся все наши водевили, как не на этой бедной интриге, с вечным пожилым женихом, над которым к концу торжествует юный, хотя и глупый любовник?»

Позвольте привести один-единственный пример. В 1844 году актёр и драматург Пётр Григорьев написал водевиль-шутку «Дочь русского актёра». Забавная пьеска в одном действии с песнями и танцами была в том же году поставлена на сцене Александринского театра. А в 1979 году по мотивам этой пьесы Георгий Юнгвальд-Хилькевич снял симпатичный мюзикл «Ах, водевиль, водевиль…». Новые песни к нему написали поэт Л. Дербенёв и композитор М. Дунаевский. Я думаю, не найдётся сейчас никого, кто ни разу бы не сышал:

«Трудно спорить с жизненною логикой,
И о чем ты там не говори,
Прежде, чем жениться на молоденькой,
Паспорт свой открой и посмотри,
Паспорт свой открой и посмотри.

Ты все поймешь, ты все увидишь там,
Ты все поймешь и все увидишь сам…»

 

Такие истории часто случались и не на сцене. Люси Аткинсон, супруга английского художника и путешественника Т.У. Аткинсона в книге «Воспоминания о Татарских степях» делится со своим корреспондентом слухами и сплетнями о свадьбах в Барнауле в 1852 году: «Следующая пара состоит из молодой особы двадцати двух лет и семидесятилетнего жениха. Единственное, что будет сказано в пользу последнего брака – он служит предлогом, чтобы отклонить некоторые приглашения и визиты. Прошлой зимой, когда мы жили здесь, старец предавался музе Терпсихоре в компании двух молодых особ: его будущей жены и семнадцатилетней юной леди. Когда мы уже находились в Иркутске, до нас дошла новость, что этот «Маркиз» начал обсуждение темы брака с генералом A., но тот очень вежливо отклонил честь, предназначенную для его дочери, ведь претендент был почти на тридцать лет старше его самого. «Маркиз», как говорят, умчался в отчаянии, и прежде чем об отказе стали говорить, получил согласие отца другой молодой особы».

Но кто же этот «Маркиз», кто этот влюблённый водевильный старик?

Писатель Владимир Соллогуб в мемуарах, опубликованных после его смерти, рассказал о событиях от конца 1810-х годов до последних лет 1870-х. и представил уже исчезнувшие типы людей. Нашёлся среди них и «Маркиз»!

«В Харькове я часто бывал у графа Головкина… Он изображал собою воплощение типа больших бар XVIII столетия. Большого роста, тучный, с огромным гладко выбритым лицом и густыми седыми волосами, зачесанными по моде императрицы Екатерины II, он всегда был одет изысканно, хотя по-старинному, носил чулки и башмаки с необыкновенно красивыми пряжками; когда он входил в комнату, покачиваясь и опираясь на трость с драгоценным набалдашником, то распространял очень сильный и приятный запах «Bouquet a la Marechale» коим были пропитаны все его одежды; …во всем он соблюдал обычаи прошлого и даже волочился за женщинами, вероятно, впрочем, безобидно, так как в ту пору (1837 г.) ему уже минуло за семьдесят…

Щеголевато, как истый маркиз двора Людовика XV, концами пальцев подносил к своему благородному носу щепотку табаку, с наслаж­дением ее втягивал, ногтями встряхивал пылинки табаку, упавшие на кружева жабо, потом обращался к красивой польке и, влюбленно на нее глядя, ежедневно произносил одну и ту же фразу: «Trop gracieuse, chere Madame, et de plus en plus jolie!» (Бесконечно изящны, милая сударыня, и всё хорошеете и хорошеете (фр)).

В книге воспоминаний Анны Петровны Керн, изданной в московском издательстве «Правда» в 1989 году, на страницах 340 – 378 помещены воспоминания её мужа, А.В. Маркова-Виноградского, под названием «Отрывки из записок и журнала неизвестного человека», где присутствует интересное замечание о подобном типе пожилых мужчин: «отец его… старый дворянин – напоминал легкомыслием, любезностью и волокитством старого французского маркиза. Он был пустейшим из самых бестолковых и до того влюбчив, что был влюблён накануне смерти в дочь моей жены [А.П.Керн] и хотел на ней жениться. Он, в припадке слюнявой нежности к ней, ел тихонько кожицу от клюквы, которую она выплёвывала на блюдечко…»

 

В бытность Достоевского в ссылке, ещё одна комическая фигура потрясала умы жителей Сибири и Томской губернии в частности – господин Философ Александрович Горохов (1796 – после 1856), по прозвищу «Томский герцог». С 1848 года купец первой гильдии, удачливый золотопромышленник, миллионер, создатель крупнейшей в Российской империи финансовой пирамиды, разоривший чуть ли не половину страны, и, в конце концов, ставший посмешищем для всей Сибири.

Беда Философа Александровича была в отсутствии культуры и нравственности и в наличии несметного богатства. Современников поражал его роскошный дом на Почтамтской улице, обширный великолепный сад с множеством павильонов и беседок, с танцевальным залом над прудом.

В книге А.В. Андрианова «Томская старина», изданной в Томске в 1912 году, запечатлены ещё свежие в памяти горожан «геркулесовы подвиги» одурманенного золотым дождём «герцога». Вот несколько цитат.

«Гости ели с тарелок”, Рассказывает Г. Н. Потанин, “которые были сделаны на собственном заводе Горохова, устроенном им около Томска; то есть ели с местного фарфора. На тарелках были рисунки, изображавшие те самые виды Томска, которые были видны гостям через стеклянные стены павильона. Вино гости пили из сверхестественных бокалов. Возле каждого гостя стоял бокал, в который входила целая бутылка шампанского; бокалы стояли подле стульев на полу, а верхние края их равнялись с плечами обедавших. Томичи на обедах Горохова пировали, как боги варваров».

«Вкусы необразованного богача в еще большей степени проявлялись на устройстве “библиотеки”, которая имела назначение украшать его хоромы. В одной из комнат стоял шкаф с стеклянными дверками, через которые глядели с полок стройные ряды книг в отличных переплетах, все одинаковой толщины и роста, с золотым тиснением на корешках: “Благонравие и порок”, “Тщеславие и скромность” и т.п. названия, какие только могла подсказать изобретательность необразованного человека. Все это были, в сущности, образцы картонажных изделий в роде тех, коими пользуется теперь одна фабрика папиросных гильз для упаковки своих фабрикатов».

«Золотопромышленная компания Филимоновых, Горохова и Отопкова ежегодно намывала более ста пудов золота, т.е. на сумму с лишком в два миллиона рублей. Такие огромные средства давали полную возможность жить на широкую ногу, ничем не стесняясь, и Горохов, большой затейник и любитель пожить по барски, особенно не стеснялся сорить деньгами, не зная им счета и не задумываясь о будущем. 31 мая он праздновал свои именины, а 25 июля именины свой жены Олимпиады и в эти дни в Гороховский сад, где гремела музыка, сжигался фейерверк и рекой лилось шампанское, стекался, положительно, весь город».

Репутация Философа Александровича была столь незыблема, что и купцы и чиновники со всей России умоляли его принять деньги под проценты. Да что там, купцы! Мещане и крестьяне несли ему свои скудные сбережения, в надежде получить бешеную прибыль. При таких условиях ему уже незачем было искать и разрабатывать золотые россыпи. Прииски и шахты были позабыты ради балов и праздников.

И вдруг в 1850 году, пишет А.В. Андрианов, Горохова объявляют банкротом. Тучи бывших прихлебателей налетели, как шакалы на падаль. Над имуществом компании было поставлено конкурсное управление, которое ещё 40 лет безбедно существовало на обломках гороховской империи. А сам он, осмеянный, старый и больной доживал свои дни в нищей хибарке. Но на самом деле, как указано в книге Дмитриенко Н.М. «Томские купцы: биографический словарь», изданной в Томске в 2014 году, кредиторы начинают предъявлять претензии Горохову только с 1852 года, а несостоятельным должником он был объявлен в 1855 году. Общая сумма долга гороховской компании составила почти три с половиной миллиона рублей.

На мой взгляд, Философ Александрович, «томский герцог», вполне мог послужить прототипом князя К., легкомысленного богача, промотавшего состояние, объявленного сумасшедшим и взятого под опеку родственниками.

Постоянное напоминание о фальшивости, поддельности князя, о его растаявшем богатстве наверняка воспринимались современными сибирскими читателями как прямой намёк на «герцога». А описанный Достоевским «барский дом и сад, с выстриженными из акаций львами, с насыпными курганами, с прудами, по которым ходили лодки с деревянными турками, игравшими на свирелях, с беседками, с павильонами, с монплезирами и другими затеями», чуть ли не слово в слово воспроизводит в «Томской старине» А.В. Андрианов.

Итак, «бедный князь, вполовину умерший и поддельный» наверняка имел прототипом томского миллионера Философа Александровича Горохова.

Но каким образом «герцог» был связан с Барнаулом? А всё дело в том, что в девятнадцатом веке наш город был центром золотопромышленности. Сюда со всей Сибири везли драгоценный металл, поскольку перерабатывать его в слитки имел право лишь один Барнаульский сереброплавильный завод. Здесь золото проходило проверку в химической лаборатории (теперь это наш Краеведческий музей), получало оценку качества и отсюда его караванами везли прямиком в Санкт-Петербург, на Монетный двор. Здесь же была резиденция Горного начальника и ревизора частных золотых приисков, выдающих разрешение на разведку и разработку золотоносных участков. А с этими людьми Горохову крайне важно было поддерживать тёплые, дружеские отношения. Наверняка «томский герцог» бывал в Барнауле часто.

«Человек он был к тому же добрейший, разумеется, не без некоторых особенных княжеских замашек, которые, впрочем, в Мордасове считались принадлежностию самого высшего общества, а потому, вместо досады, производили даже эффект. Особенно дамы были в постоянном восторге от своего милого гостя». И ещё бы им не быть в восторге! Ведь в 1847 году Философ Александрович овдовел и оказался самым завидным женихом в Сибири. Представляю, сколько строилось планов и козней, подобных козням милейшей Марьи Александровны Москалёвой. Недаром ведь она говорит Мозглякову: «…один бог мог вас надоумить привезти его прямо ко мне! Я трепещу, когда воображу себе, что бы с ним было, бедняжкой, если б он попал к кому-нибудь другому, а не ко мне? Да его бы здесь расхватали, разобрали по косточкам, съели! Бросились бы на него, как на рудник, как на россыпь…»

Поэтому, второй плюс в пользу Барнаула.

 

Наталья Дмитриевна, её муж и дом-дворец

«Если есть что-нибудь рыцарское и величественное в современном нам обществе, так это именно в высшем сословии. Князь и в кульке князь, князь и в лачуге будет как во дворце! – заявляет Марья Александровна. – …Вы тоже, отчасти, представитель высшего сословия, потому что от него происходите. Я тоже себя считаю не чужою ему…» Вот такой знаменательный разговор происходит в третьей главе между Москалёвой и Павлом Александровичем Мозгляковым.

Супруги Поярковы, чьи письма опубликованы в девятом выпуске «Краеведческих записок» прожили в Барнауле с 1837 по 1840 год. Они отмечали, что здешнее общество делится на три разряда: инженеры, горные чиновники, и унтер-шихтмейстеры. Инженеры стоят выше всех, ведут себя высокомерно и очень избирательно общаются с горными чиновниками. Унтер-шихтмейстеров унижают и не принимают ни в каком обществе. Штатские чиновники живут своим узким кружком и над ними все смеются. А инженерские жёны, дамы высшего света, любят угождение и дорогие подарки. Не хочу сказать, что горные инженеры, образованные и культурные люди, все поголовно были поражены сословной спесью, но…Елена Сафронова в своей статье «Ф. М. Достоевский: «Желаю в Барнаул», «именно в Барнаул»: к 160-летию первого визита писателя» пишет, что М.Д. Исаева отказалась ехать в наш город. Об этом Достоевский писал А. Е. Врангелю: «…в Барнаул ехать боится: что если ее там примут как просительницу, неохотно и гордо» (письмо от 14 июля 1856 г.)

В этой же статье приведён отрывок из письма Достоевского от 29 мая 1856 г.: «…вы пишете, что хлопочете о переводе моем в барнаульский батальон. Ради всего, что для Вас свято, не переводите меня раньше офицерства»

Страхи Марии Дмитриевны и Фёдора Михайловича были вполне обоснованы. Чувствовать пренебрежение за малый чин, испытывать постоянное унижение по любому ничтожному поводу, пресмыкаться перед чванливыми доморощенными Талейранами для обоих было бы весьма тяжело.

Но вернёмся опять к разговору Москалёвой и Мозглякова, с которого начали. Молодой человек посмеялся над промотавшим деньги стариком, а Марья Александровна заступилась за князя: «Князь и в кульке князь, князь и в лачуге будет как во дворце!» Возможно, точно так же как барнаульские дамы из высшего света находили аргументы в защиту Философа Александровича Горохова. Думаю, во время визитов в Барнаул, Достоевский не мог не знать, чем живёт и дышит Томская губерния, и это подтверждается ещё одним высказыванием Марьи Александровны: «А вот муж Натальи Дмитриевны чуть ли не дворец себе выстроил, — и все-таки он только муж Натальи Дмитриевны, и ничего больше! Да и сама Наталья Дмитриевна, хоть пятьдесят кринолинов на себя налепи, — все-таки останется прежней Натальей Дмитриевной и нисколько не прибавит себе».

Так кто же этот загадочный муж Натальи Дмитриевны, который ни разу не появился на страницах повести, но явно противопоставлен князю? Был ли у господина Горохова соперник и конкурент в глазах барнаульского общества?

Был! Более удачливый, более хитроумный и более изворотливый делец – золотопромышленник Иван Дмитриевич Асташев! И дом, «чуть ли не дворец» он выстроил себе как раз к этому времени.

В юные годы Иван Дмитриевич был губернским чиновником, но попался на краже казённых денег и угодил под суд. Вот как рассказал об этом писатель Владимир Игнатьевич Соколовский в романе «Одна и две, или Любовь поэта», напечатанный в Москве в типографии Степанова в 1834 году.

«В конце ноября минувшего года затеялась в Т……. какая-то казенная поставка на значительную сумму… Написали, как водится, самый аккуратный конспект; забрали справочные цены; сообразились с ними; сделали сметы; разочли все до последнего гвоздика; придумали все средства для соблюдений государственного интереса; стиснули их в ореховую скорлупу благоразумной инструкции; ассигновали деньги: оставалось только выбрать ревностного, опытного и благонадежного чиновника, которому было бы можно поручить эту важную операцию… Колебались долго, решили дурно… Иван Дмитриевич получил предписание, получил наличные, отправился — и, должно признаться, что в этом назначении очень много помогло ему ходатайство Вельского, который лез из кожи, стараясь за своего сердечного друга. Нечего и говорить, что в замену своей ревности он имел клятвенное обещание о полюбовном разделе невинных барышей.

… «С отличною ревностью» к собственным пользам занялся он приведением «в благонадежность» своего состояния и, наконец, обделывал свои дела со всею «опытностью» плута, то есть мастерски припрятывал концы.

Впрочем, я не слишком обвиняю его в этом дневном грабеже своего правительства; … отчего же такому «маленькому человеку», каков Иван Дмитриевич, не ошибиться насчет иной статьи политической экономии и не присвоить себе некоторого права уравнивать государственные имущества?

Как бы то ни было, Арский кончил закуп «с выгодою для казны»; получил за то официальную благодарность начальства, которому невозможно было усчитать его, и по приезде назад стал водить за нос своего … друга…

Вельский терпел, терпел, наконец, 2 января, … потребовал свой пай, как бес – купленную душу.

Напрасно представлял ему Иван Дмитриевич, что он «не воспользовался ни копеечкой»... «Милый друг» не хотел ничего слышать!.. Он кричал громче быка, что на его долю приходится до шести тысяч, требовал их как законной собственности, … ссора кончилась совершенным разрывом…

… Смолянов никак не понимал тогда весьма важной тайны, что для иного делать казенные «поставки» значит… иметь «кусочек хлебца»…Я уж и не говорю о «ломтях» и «целых краюхах», которые отрезаются так бессовестно и так безбожно называются «кусочками…»

Владимир Соколовский дал своему персонажу имя и отчество Асташева, потому что знал эту историю во всех подробностях от своего отца. Игнатий Иванович Соколовский статский советник, исполнял обязанности гражданского губернатора Томской губернии и был честным человеком. «Благодетель и друг страждущего человечества». Именно так охарактеризовал его в 1809 году журнал «Русский вестник» (1809, N 2, с. 303-311), поместивший проникновенную статью об этом заступнике за сибирских сирот и бедняков». (http://www.booksite.ru/fulltext/dav/nos/ty/8.htm)

Именно И.И. Соколовский и губернатор П.К. Фролов в 1830 г. и отдали под суд И.Д. Асташева. Правда, до каторги дело не дошло.

Достоевский осторожно намекает на Ивана Дмитриевича лишь отчеством Натальи Дмитриевны. Видимо, для дворянского круга барнаульских горных инженеров владелец многих богатейших золотых приисков был всего лишь выскочкой, парвеню. Марья Александровна не скрывает своего презрения, говоря о муже Натальи Дмитриевны, не удостоив его ни имени, ни отчества, ни фамилии. Скорее всего, Асташев, в период пребывания Достоевского в ссылке, не был допущен в благородное барнаульское общество.

Кстати, дом-дворец Асташева сохранился в Томске до сих пор.

дом-дворец Асташева

дом-дворец Асташева (фото prousadbi.ru)

 

Да, чуть не забыла – третий плюс Барнаулу.

 

Барнаульский театр

Наконец, добрались до главного – до барнаульского театра. Специалисты считают Барнаул прообразом городка Мордасова, главным образом, по наличию театра в реальном и литературном городах.

В Барнауле театр был. Главным аргументом у историков театра считается цитата из книги Владимира Соколовского «Одна и две или Любовь поэта», изданной в 1834 году: « Я сказал вам, что в Б……. было прекрасное общество: почти весь круг мужчин состоял из людей хорошо образованных, и, кроме того, многие из молодежи очень и очень не напрасно посвящали свой досуг музыке, пению и театру». Однако это был не профессиональный, а домашний, любительский дворянский театр.

Филипп Николаевич и Екатерина Семёновна Поярковы, в письмах в декабре 1838 года, в январе и апреле 1839, подробно рассказали о спектаклях в доме горного начальника Злобина. С большим успехом самодеятельные артисты – горные инженеры, их жёны и дочери, играли пьесу знаменитого русского драматурга Дмитрия Тимофеевича Ленского «Хороша и дурна, умна и глупа» и переведённый им же с французского языка водевиль «Стряпчий под столом». В главной роли выступал горный инженер Самойлов.

«Стряпчий» очень полюбился барнаульским зрителям, да и не только барнаульским. Забавный спектакль с остроумными куплетами и танцами с большим успехом шёл и на столичных и на провинциальных сценах. Кстати, эту пьесу не забыли до сих пор и в интернете можно найти отрывки из студенческих спектаклей и концертные номера.

Зимой 1856-1857 года на представлениях барнаульского театра побывал Пётр Петрович Семёнов-Тян-Шанский и оставил об этом отзыв в первой главе своей книги о путешествие в Тянь-Шань: «Многие из горных инженеров, постоянно принимая участие в любительских спектаклях, выработали из себя тонких, образованных артистов, между которыми в моей памяти остались горный инженер Самойлов, брат знаменитого [петербургского – Н.В.] актера [Василия Васильевича – Н.В.] Самойлова, а в драматических ролях молодой горный инженер Давидович-Нащинский».

Надо сказать, что в середине девятнадцатого века театры существовали во многих сибирских городах. К примеру, в Омской крепости ещё в шестидесятых годах восемнадцатого столетия был устроен «Оперный дом», «где и чинили представления разных трагедий и комедий под смотрением и водительством моим» — сообщал в своей «Домовой летописи» капитан Иван Андреев.[1]

В середине девятнадцатого века в Омском кадетском корпусе ставила любительские спектакли жена директора, А. Р. Шрамм. В 1843 году воспитанники играли пьесу Шаховского «Ссора, или два соседа» и водевиль «Стряпчий под столом». На представления обязательно приглашали купцов-благотворителей. Генерал-губернатор П.Д. Горчаков относился к этому весьма благосклонно.[2]

Сам Фёдор Михайлович Достоевский в книге «Записки из мёртвого дома» подробно описал устроенные на Рождество театральные представления в Омском каторжном остроге.

И в Семипалатинске, где имелось лишь одно пианино, где не знали конфет и пили чай с изюмом, куда не заглядывали даже бродячие циркачи, и даже там «…иногда солдаты устраивали у себя в казарме «спектакли», на которые собирался местный бомонд – публика рада была всякому развлечению. Солдаты-артисты не особенно разборчивы были в выборе репертуара и, случалось, преподносили такие вещи, что дамы турманом вылетали со «спектакля», а мужчины хохотали до упаду. (Б. Г-в [Б. Г. Герасимов] Ф. М. Достоевский в Семипалатинске: Статья вторая. См. «Сибирские Огни», N 4 за 1924 г.)

И в Кузнецке, в уездном училище бывали спектакли, в которых играли дети.

А что же город Мордасов? А тут театра скорее нет, чем он есть.

«У нас же сбираются составить театр, – для патриотического пожертвования, князь, в пользу раненых… вот бы ваш водевиль!» – Говорит Марья Александровна, когда речь зашла о литературных талантах князя.

Вот как! Дамы ещё только собираются поставить какой-нибудь спектакль, но даже пьеса не выбрана и на худой конец подошёл бы водевиль, написанный князем сорок лет назад.

Вот и Анна Николаевна Антипова подтверждает: «… ведь надобно же, непременно надобно когда-нибудь кончить все наши сборы с этим театром. Еще сегодня Петр Михайлович сказал Каллисту Станиславичу, что его чрезвычайно огорчает, что у нас это нейдет на лад и что мы только ссоримся».

Анна Николаевна объясняет причину медлительности – в городе нет необходимых вещей для постановки спектакля. Она заявляет Марье Александровне: « … В Духанове [имение князя] был театр. Мы уж справлялись и знаем, что там где-то складены все эти старинные декорации, занавесь и даже костюмы. … Теперь мы нарочно заговорим о театре, вы нам поможете, и князь велит отослать к нам весь этот старый хлам. А то – кому здесь прикажете сделать что-нибудь похожее на декорацию?»

Нет занавеса, нет костюмов – мордасовцы, в отличие от барнаульцев или омичей, не увлечены любительским театром. В Мордасове нет и художника, способного нарисовать декорацию, и потому театральное представление в пользу раненых под угрозой срыва.

Ну, вот вам и первый минус в поиске сходства и различия Барнаула и Мордасова.

[1] Мельникова Е.В. Театр и город сибирской провинции (конец XIX – начало XX вв.) – Омск, 2004.

[2] То же

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс
  • А. А. Позняков,

    преподаватель Алтайского краевого колледжа культуры, Заслуженный работник культуры РФ; Действительный член Русского географического общества
  • Статья представляет собой эссе, в котором поднимается проблема Колыванского озера в Алтайском крае. Эколгические проблемы, нарушение природоохранного режима, нравственный кризис.

  • Колыванское озеро, Алтай, экология, проблемы нравственности

 

  • A.A.Poznjakov,

    the teacher of the Altay regional college of culture, the Honoured worker of culture of the Russian Federation; Full member of the Russian Geographical Society
  • The article is an essay in which raises the problem Kolyvansky lake in the Altai Territory. Ecological problems, violation of environmental regime, moral crisis.

  • Kolyvan lake, Altay, ecology, issues of morality
  • Fallen consciousness …

“ Что имеем – не храним,

потерявши – плачем!”

(Русская поговорка).

Не столь отдалённое время: 9 января 1975 год, газета «Алтайская правда» выступила с материалом «Озёра – памятники природы. В этом выступлении говорилось: «Крайсполком признал памятниками природы озёра: Айское, Колыванское и Лебединое, представляющие собой уникальные водные объекты, ценные в культурно-показательном и оздоровительном отношениях. Озёра предназначены исключительно для туристских целей и отдыха трудящихся. Запрещено использование их и прилегающих к ним территорий на какие-либо другие цели».

Колыванское озеро. Фото А.А. Позняков

Колыванское озеро. Фото А.А. Позняков

В данный момент Колыванское озеро имеет статус памятника природы Регионального значения, что подтверждается Постановлением администрации Змеиногорского района № 12 от 05. 03. 1996 года и Постановлением администрации Алтайского края № 729 от 24. 11. 1998 года.

Колыванское озеро. Фото В.В. Сапожников

Колыванское озеро. Фото В.В. Сапожников

Большую популярность Колыванское озеро приобрело благодаря красоте своих берегов. Выветривающиеся граниты из отдельных утёсов и скал образуют фантастические и мифологические сооружения, напоминающие развалины древних замков и загадочных существ. Вода же Колыванского озера тёплая и очень чистая, по составу гидрокарбонатная магнево-кальциевая. Озеро стоит на первом месте по количеству водной растительности (34 вида) среди изученных озёр Алтая. О чистоте воды в Колыванском озере свидетельствует тот факт, что здесь произрастает реликтовое растение, сохранившееся с доледникового периода – редкий водяной орех – чилим, занесённый в Красную книгу. Чилим богат белком и крахмалом. В старину его употребляли в пищу. Незрелый орех не пригоден ни для каких целей, и рвать его категорически запрещается.

Колыванское озеро. Чилим. Фото А.А. Позняков

Колыванское озеро. Чилим. Фото А.А. Позняков

Колыванское озеро. Чилим. Фото А.А. Позняков

Колыванское озеро. Чилим. Фото А.А. Позняков

Колыванское озеро. Чилим. Фото А.А. Позняков

Колыванское озеро. Чилим. Фото А.А. Позняков

В озеро впадает и вытекает из него река Усть-Колыванка. Само озеро имеет длину 4 км и ширину 2 км, при средней глубине 3 м, и наибольшая его глубина 28 м, дно илистое. В озере водится крупная рыба: щука, окунь, карп и раки.

Известность Колыванское озеро, для иностранцев, получило благодаря описанию Карла Риттера в его труде «Землеведение Азии». Знакомство выдающихся учёных и путешественников с Алтаем начиналось с западной его стороны, и Колыванское озеро служило своеобразными воротами. После длительной, изнурительной, в прошлые времена дороги по степям, путник попадал в своеобразный оазис, сказочное место с пышной растительностью и множеством дичи и рыбы в озере.

Величайшие умы, посетившие Алтай, оставили в своих путевых отчётах, неизгладимые впечатления… Американский писатель Джорж Кеннан и художник Георг А. Фрост, посетившие Алтай в 1885г., оставили скромную запись: «На нашем пути находилось также известное своим живописным положением Колыванское озеро». Ренованц Ганс Михаэль, минералог, путешественник, член-корреспондент Петербургской Академии наук, был командирован на Колывано-Воскресенские заводы, где и проработал до 1785 г. Вот его впечатление: «Во всех моих великих путешествиях в Европе и в Азии нигде не видел я лучшего явления перед собою, как в стране при Колыванском озере. Нигде не можно найти прилестнейшей страны для взора в рассуждении природы, естественными приключениями переменной, как здесь». И ещё интересное замечание: «Один из сих утёсов при Колыванском озере имеет при подошве своей гранит, состоящий из грубого полевого шпата и кварца. Белый кварц отвозится в Барнаульский стеклянной завод для делания стекла».

Колыванское озеро. Гравюра 19 в.

Колыванское озеро. Гравюра 19 в.

Щуровский Григорий Ефимович, минералог и геолог, профессор Московского университета, в 1844г. совершил восьмимесячное путешествие на Алтай. В своей мимолётной записи оставил следующий след: «В двух верстах от деревни Саушки, посреди таких же фантастических гранитов, находится Колыванское озеро, или Колывань-озеро, одно из самых очаровательных по своему местоположению. В нынешний раз, торопился в Змеев, я не мог осмотреть его подробно и видел только издали, с его западной – открытой стороны».

Брем Альфред Эдмунд, немецкий зоолог и путешественник, автор многотомной «Жизни животных», в 1876г. в составе экспедиции под руководством доктора Отто Финша посетил западную и юго-западную части Алтая, несколько подробнее остановился на описании озера: «От первой станции Саввушки дорога идет под гору, к озеру, по северо-западному низкому берегу, которым мы некоторое время ехали. Озеро само по себе незначительное, но представляет интерес по окружающим его утёсам. На востоке и северо-востоке его выступают оригиальные гранитные образования, обращающие на себя внимание начиная от Саввушки и доходящие до самого берега. Это горизонтальные плитообразные отложения, представляющие чрезвычайно причудливые формы алтарей, отдельно стоящих кафедр, старинных башен, наклонных колон, более или менее связанных между собою развалин и стен, местами живописно заросших деревьями и кустарниками, преимущественно молодыми березами. Высокие пирамидные горы и пики на заднем плане усиливают впечатление; тем не менее, мне кажется, что Ренованц сильно преувеличивает, называя это озеро «самым красивым во всей Европе и Азии». Вся эта местность напоминала мне одно место в Исполинских горах (Riesengebirge), именно между Штопсдорфом и Эрдманнсдорфом; она так же, как и та необыкновенно привлекательна и эффектна, но ни в коем случае не величественна. Озеро имеет всего несколько вёрст в окружности, но вода его чиста и прозрачна; по словам Палласа, в нём водятся лини, окуни и щуки, а на дне растёт странная трава Trapa natans. Плоды её, поспевающие в августе, вылавливаются для употребления в пищу и продаются под названием «рагулек» (Мейер говорит, что на копейку их дают 70 штук)».

Английский путешественник, архитектор и живописец Томас Аткинсон, путешествуя в 1850 годах по Сибири, описал способ добычи чилима, местными жителями: «В некоторых местах, по берегам озера, растёт целый лес камыша; самая же поверхность озера, кое-где, запружена водяными розами, а в юго-восточной части сплошь покрыта болотными орешками. Жители прибрежных мест, занимающиеся собиранием плодов этого растения, зреющих на глубине озера, привязывают для этого на конец длинного шеста кусок какой-нибудь материи, которым и проводят по дну озера. Болотные орешки, снабжённые шипами, зацепляют последними за кусок, и таким образом вытаскивают их наверх».

Колыванское озеро. Гравюра 19 в.

Колыванское озеро. Гравюра 19 в.

Мушкетов Иван Васильевич, геолог, горный инженер, основоположник отечественной сейсмологии; его статья «Минеральные богатства Алтая» вышла в одинадцатом томе издания «Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении». Свои впечатления в ней, он излагает следующим образом: «Из больших озёр, которые лежат вдали от главных горных масс, известны только два: Телецкое и Колыванское; из них первое оставливает на себе внимание значительностью размеров, второе – живописностью. Его округлое очертание, по словам П.П.Семёнова, нарушается только скалистыми мысами, вдающимися в озеро с северной стороны. Западный берег его совершенно пологий, на остальных же возвышаются самые причудливые скалы. Скалы эти состоят из красноватого или серого гранита, получившего от выветривания весьма развитую скорлуповатую отдельность, почему они часто представляются в виде громадных глыб, наваленных друг на друга в едва устойчивом равновесии; подобно тому как на Гарце, они являются здесь в виде фантастических башен, развалин, террас и т.д. и придают местности необыкновенно живописный вид, тем более, что они выступают среди густой заросли сосен, берёзы, рябины, черёмухи и пр. Озеро довольно глубоко и изобилует рыбою. О красоте этого озера упоминают все исследователи. Риттер называет его «восхитительным» Колыванским озером, украшающим вход в эту романтическую горную страну. Щуровский с восторгом говорит о нём: «Я выехал на одну возвышенность, — рассказывает он, — с которой открылось предо мною очаровательное зрелище. Колывань-озеро, как огромное зеркало, лежало в весьма фантастической раме, между самыми живописными гранитными скалами. Без всякого преувеличения вы найдёте тут всевозможные сравнения с древними замками, с развалинами готических зданий, падающими башнями, со многими искусственными произведениями, с некоторыми животными и человеческими фигурами. При первом взгляде на Колывань-озеро, на эту величественную картину, невольно обращается к нему всё внимание; перебегая взором от одного предмета к другому, ни на чём не можешь остановиться; хотелось бы одним разом всё запечатлеть в своей памяти».

«Далёкие» семидесятые годы, прошлого столетия. Познакомившись с описаниями сказочного места, я лишился покоя, и все мои мысли были устремлены к быстрейшему знакомству с озером. И вот я в пути…Раннее утро. Лёгкая дымка, через пелену которой просматриваются средневековые замки. От восторга, сердце замирает, а потом начинает учащённо биться. Это состояние я пережил на подъезде к озеру, а оказавшись на побережье его, со стороны Саввушек, возникло двойственное состояние, и восторг сменился тягостным напряжением. Куда что делось… Не было того изобилия растительности, которую описывали путешественники, а на берегу стада коров, вместе с отдыхающими людьми. Своё отношение к увиденному, я тогда изложил в газете «Алтайская правда», от 18 октября 1977 года, под заголовком «Поблекшая красота».

Год 1986, 24 июля в «Алтайской правде» снова появляется статья А.Лукина «Озеро из сказки», где автор вновь поднимал вопрос о сохранении уникального «сказочного места» новой эпохи. Великая сила – интернет! Интересуемся: «У южного берега Колыванского озера возвышается гора Большая (644м), поднявшись на неё минут за 20, можно насладиться прекрасным видом на озеро и окрестности. Для купания с детьми наиболее подходящим является северо-западное побережье. На берегах Колыванского озера расположены базы отдыха с благоустроенными пляжами, предлагающие различные водные развлечения: полет на мотодельтаплане, прыжки с «тарзанки», прокат водных мотоциклов и водных лыж. Можно совершить экскурсионную прогулку вокруг озера. На северном побережье расположена стоянка древних металлургов и скотоводов III – начала II тысячелетия до н.э. Среди остатков жилых построек археологи обнаружили 9 плавильных ям, очаг – «горн», обломки орудий и приспособлений. На восточном берегу озера находится детский оздоровительный лагерь «Чайка».

Колыванское озеро. Фото В.В. Сапожников

Колыванское озеро. Фото В.В. Сапожников

Специально привожу полное изложение в интернете. Это не реклама. Упаси меня Бог! Это миф, который я хочу развенчать. Итак, по сути: Древние жители в нетленном виде оставили о себе добрую память и сохранили для потомков озеро в первозданном состоянии, о чём засвидетельствовали предшествующие поколения. И как, здравый ум, может воспринимать благоустроенные пляжи, оказавшись непосредственно на этих пляжах? Прошедшим летом, я трижды побывал на Колыванском озере. И что меня должно было восхитить? Небольшой участок береговой линии застроен «курятниками». По другому и не назовёшь. Несколько туалетов на берегу озера, круглосуточно под замком. Ключи, видимо, выдаются под расписку. А рядом, с так называемой базой для туристов, постоянно сменяющиеся массы отдыхающих людей. Кто о них подумал? Эта же база предлагает баню для всех желающих. Расположена она у самой кромки воды озера, и естественно сточные воды оказываются в нём. И что удивительно. Для автомобилей не предусмотрена стоянка. А коль я, заплати деньги, где хочу, там и поставлю машину. И вот весь этот автопарк, для удобства, располагается вдоль всего побережья. И у находчивых людей, всегда возникает искушение, помыть машину непосредственно в озере.

Колыванское озеро. Нарушение режима. Фото А.А. Позняков

Колыванское озеро. Нарушение режима. Фото А.А. Позняков

И уж совсем недопустимо, чтобы по озеру, с самого раннего утра и до позднего вечера, бороздили воды водные мотоциклы и не тем более моторные лодки. Пленительная красота и рёв моторов – невыразимое «сочетание». Кому, какому виду человека, пришла в голову столь «гениальная» идея? А что, на большее, фантазии не хватило, как то: запустить весёльные лодки или лёгкие парусные суда? Отдых приобрёл бы более благородный вид. А самый лучший вариант – это отказаться от любого вида водного транспорта.

Колыванское озеро. Нарушение режима. Фото А.А. Позняков

Колыванское озеро. Нарушение режима. Фото А.А. Позняков

Так на Телецком озере, рыбы в разы стало меньше, «благодаря» большой массе малых судов, которые разбивают икру о скалистые берега, а что говорить о Колыванском озере. Рыба уже сейчас плохо ловится, а рак, по-моему, уже совсем исчез, А что будет с реликтовым растением (под названием чилим ) и другими редкими видами растений?

Канализация не предусмотрена. Сточные воды естественным путём «прокладывают» дорогу. Бензин в любом случае будет накапливаться в озере и страшно подумать – появится ртуть. О какой жизни может идти речь? И это коснётся не только самого озера, но и окружающей местности. Уже сейчас, о каком купании может идти речь? Перспектива видится плачевная.

Колыванское озеро. Нарушение режима. Фото А.А. Позняков

Колыванское озеро. Нарушение режима. Фото А.А. Позняков

Потребовались какие-то небольшие столетия, чтобы исчезла пышная растительность из разнообразных пород деревьев. Мы, ныне живущие, являемся молчаливыми свидетелями грубого уничтожения водного пространства. Куда исчезла «хвалённая» наука? Которая постоянно доказывает, что всё в Природе взаимосвязано, но ничего не предпринимает? Вывод напрашивается сам собой – наука ради науки. Подводим итог: уничтожена растительность, уничтожается озеро и как завершающий этап – прибрежные граниты, сами разрушатся.

Великий Владимир Иванович Вернадский предрёк появление новой сферы, которую он назвал «Ноосферой» — Сферой Разума. Интересно, с помощью кого или чего, она будет осуществляться?

Но вернёмся к нашим родным берегам! Что мешало местным «патриотам» (если они таковыми являются), или «залётным» владельцам, прежде чем что-то разрушать, взвесить на «весах» здравого рассудка и совести – как это всё должно выглядеть? Неужели Величественная Красота, не только может довести человека до состояния экстаза, но и ослепить его? Пока не поздно, можно ещё излечить катаракту, ту пелену, которая скрывает сознание от ясного видения. Но, пока, не нашёлся тот специалист, который бы решился на столь сложную «операцию».

«Забвение людьми своей сокровенной природы, конечно, возносит на пьедестал концепцию телесной формы жизни. Появление оболочки зависти и гнева связано с тем, что живое существо, наделённое определённой долей независимости, злоупотребляет ею и начинает считать себя равным Верховному Господу. Оно пытается сравниться с Богом, править миром и наслаждаться им. Считая, что всё прекращается со смертью тела. Многие люди стремятся получить от жизни всё, невзирая на мораль, закон и религию. Произнося: «Живём один раз», они совершают всё новые и новые грехи, и, в конце концов, безнадёжно запутываются в сетях порока». Так оценил современное состояние общества, Игорь Владимирович Кирюшин, профессиональный астролог, кандидат физико-математических наук.

Никого не удивляет, тот факт, что преступная алчность становится нормой в скотско-рыночных отношениях. Элементарное невежество (в моральном кодексе «невежество» отождествляется со «злом») «правит балом» низкопробных предпринимателей. Разрушение уникального природного памятника – это и есть перспектива развития туризма в нашем крае? О чём думает, в сложившейся ситуации, «высшая инстанция»? Делает вид, что ничего не происходит или есть прямая заинтересованность? Как мы, до безобразия, низко опускаемся.

Миллионы лет Колыванское озеро, ласкало взоры людей, и в одночасье оно превращается в отхожее место. «Спасибо» вам, господа хорошие… Рубль для вас, оказался, тем недостойным мерилом, который затмил вам не только глаза, но и разум.

И, всё-таки, снова и снова хочется возвращаться к истокам! Историческое прошлое не забыто многими людьми! Карл Риттер писал: «Название Колывань происходит от слова Колыба (изба, палатка, или крепость ) которым обозначали вообще горные селения и заводы». Наш всемирно известный писатель Георгий Дмитриевич Гребенщиков, будучи главным редактором газеты «Жизнь Алтая», В 1915 году от 12 июля поместил выдержку о Колывани: «Преданья говорят, что ещё в те далёкие времена, когда здесь властвовал Демидов, вблизи от теперешней фабрики, был рудник, на котором работали «отъявленные варнаки» — беглецы из-за Урала. Выносливость их была так велика, что сам Демидов называл их колами (кольями).

Вобьёт в землю кол, и он стоит. Его бьют, а он стоит с места не сойдёт, а только глубже в землю входит…А так как все такие беглецы называли себя Иванами, не помнящих родства, то их после стали называть просто «кол-Иван». Отсюда будто-бы и почтенное имя теперешнего Колывана, редкого по красоте своих окрестностей». Отсюда и русская поговорка: «Ивану хоть кол на голове теши, толку никакого не будет».

Интересно, сколько ещё кольев надо затесать, на голове Ивана, чтобы до его сознания хоть что-нибудь дошло. А вот высказывание Георгия Дмитриевича, о своей Родине: «Чем дольше живу на свете, тем больше вижу стран земного шара, чем дальше ухожу от синего Алтая, тем всё величественнее встают передо мною его массивы, тем неизъяснимее упоение думать об этом крае, и потому не могу говорить или писать о нём без восхищения духа. И не потому, что Алтай – родина моя, а именно потому, что он родина всего человечества, он колыбель мира, он – колокол земли, а потому и имя его так благозвучно как мощный колокольный звон: Алтай!»

Прошедшим летом, я трижды посетил Колыванское озеро, но кроме разочарования, ничего не могу сказать. Но мне в жизни повезло! Я ещё застал время, когда ничто не предшествовало безобразию. И хочу поделиться. Красота озера и его чарующие берега, не могут оставить человека равнодушным, кто хоть раз посетил его. В любую погоду, в любое время суток и время года, озеро восхитительно: утренние туманы, сквозь которые проглядывают скалы, создают необъяснимое, мистическое состояние; в дождливую погоду, наступает блаженное умиротворение; с появлением ветра на озере, слышится музыка прибрежных скал, а что касается багряных закатов, то нет слов, для описания внутреннего состояния. Весь окружающий ландшафт, является естественной декорацией для создания множества разнообразных, по жанру, фильмов. Что мною и было сделано. Из ранних приездов, за два года, я снял шестичасовой «фильм-релаксацию», если так можно выразиться. Одна из участниц съёмки, молодая красивая девушка, под впечатлением, впервые увиденной красоты, написала замечательные , лирические стихи под названием: «Колывань – это девушка в белом!» По заданию одной Змеиногорской фирмы вёл съёмку для рекламного буклета. Но самым значительным было не это.

Там, где сейчас, расположены «куринные» постройки, проходила съёмка постановочного фильма, с участием большого количества людей, в котором принимали участие и местные жители. Естественная, съёмочная площадка и нарядные молодые люди, на весь съёмочный период, превратили данное место в большой запоминающийся праздник. Большую помощь в съёмке фильма оказала Надежда Григорьевна Дударенко – заведующая отделом культуры Змеиногорского района. И, когда я приехал в следующий раз, на съёмку нового фильма, там уже ходили легенды и мне с упоением рассказывали люди из городов Алейска и Рубцовска, каким вниманием оценено их любимое место отдыха, не подозревая, кому они об этом рассказывают. Не важно – кому рассказывать. Важным было желание людей поделиться гордостью за свой любимый уголок, который воспет в искусстве. Хочу с благодарностью отметить: как при съёмке первого фильма, так и второго, администрация села Саввушки, любезно нам оказывала всестороннюю помощь. Хочу сказать, ещё об одном авторе, моём коллеге, Владимире Пузанове из города Рубцовска, который снял прекрасный фильм с мифологическим сюжетом о Колыванском озере. Я не говорю о клипах, которые снимал. Данное место, может послужить благородным источником, для создания шедевров, многих будущих авторов.

Прогресс принёс немало великих свершений, но в наши дни вред, причинённый окружающей среде, уже заставляет понять: такой образ жизни не должен продолжаться дальше. Наша матушка Россия – толерантная страна! Бывшие атеисты в какой-то момент, махом превратились в теистов. Повальное обращение к религии – это осознанное решение людей вернуться к своим духовным источникам, или модное «течение»? Религия издавна помогала человечеству находить общий язык с окружающим миром и ощущать с ним телесную связь. Обожествление сил природы отражало удивление и благоговение, которые всегда были неотъемлемой частью человеческого восприятия окружающего мира. Людям вменялось созерцать Природу, единственный храм великого Господа.

Не нужно быть верующим человеком, чтобы понять, что он не есть что-то отдельное от Природы, он – её составная часть. Жара и холод, свет солнца и бури воздействуют на его тело на физическом плане, элементальные силы Природы влияют на его душу. Человек, в свою очередь, также воздействует на целое. Своими трудами в физическом мире он изменяет лицо Земли, выступая, иногда как творец форм, а иногда как их разрушитель. Мощью своей накопленной и слитой воедино энергии люди вызывают природные катаклизмы, и если гармония будет восстановлена в универсальном Человеке, воцарится она и в Природе. Разлад в Природе возникает из-за несовершенства человека. А я верю, что существует Великая Истина, и она восторжествует!

А. Позняков

P.S.

«Повидал я на свете немало:

И чудес, и красот, и прикрас.

Только сказка, что сердце искало,

На Руси оказалось – у нас»…

Г.Д. Гребенщиков.

 

Список литературы

  1. » Жизнь Алтая».(Газета).№ 152. 12 июля, 1915 год. По горам Алтая. (На западных высотах). Георгий Гребенщиков.
  2. «Алтайская правда». (Газета). 9 января, 1975 год. «Озёра – памятники природы».
  3. «Алтайская правда». (Газета). 18 октября, 1997 год. «Поблекшая красота». А.Позняков.
  4. «Алтайская правда». (Газета). 24 июля, 1986 год. «Озеро из сказки». А.Лукин.
  5. Аткинсон. Путешествие по Сибири. С.-Пб. 1788год, с.478.
  6. Джордж Кеннан. Сибирь и ссылка. (перевод с английского). С.-Петербург, 1906 год. – издание В.Врублевского. с.143-144.
  7. Землеведение Азии Карла Риттера. География стран находящихся в посредственных сношениях с Россией. Китайской империи, независимой Татарии, Персии и Сибири. (Переведена по поручению императорского Русского Географического Общества с дополнениями служащими продолжением Риттерова труда на основании материалов обнародованных с 1832 года и составленными П.Семёновым, действ. чл. Импер. Рус. Георг. Общ. ) Санкт-Петербург, 1860. Том 3. Алтайско-Саянская горная система в пределах Русской Империи и по Китайской границе. с.232.
  8. Щуровский Г. Геологическое путешествие по Алтаю, с историческими и статистическими сведениями о Колывано-Воскресенских заводах. Москва: В Университетской типографии, 1846. С.1-76.
  9. Ренованц И.М. Минералогические, географические и другие смешанные известия о Алтайских горах, принадлежащих к Российскому владению. / Пер. с нем. , с примеч. В.Севергина. В Санктпетербурге: При Императорсуой Академии наук, 1792. С.401-504.
  10. Путешествие в Западную Сибирь доктора О.Финша и А.Брэма, М. : Тип. М.Н.Лаврова и К, 1882. С.256-299.
  11. Мушкетов И. Минеральные богатства Алтая // Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении / под общ. ред. П.П.Семёнова. СПб.; М. ; Изд-во Т-ва М.О.Вольф, 1884. Т. 11: Западная Сибирь. С.225-252.
  12. Геологическое путешествие по Алтаю с историческими и статистическими сведениями о Колывано-Воскресенских заводах Григория Щуровского. Атлас. – Москва, 1846. Лист 4-5. (Две гравюры Колыванского озера. Художник не указан.)
  13. Большаков Б.Е. Человек. Энергия. Ноосфера. Прометей. Том 15. Владимир Иванович Вернадский. Материалы к биографии. Москва. Молодая гвардия. 1988. С.249. 14. Гребенщиков Г.Д. Моя Сибирь. Из-во, Алт. Ун-та, 2002, С.111.

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс

alt: ФЕДОРОВА Лена Валерьевна
САКРАЛЬНОЕ В ИДЕОЛОГИИ ЕВРАЗИЙСТВА

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс

Вышел новый 6 Выпуск «КУЛЬТУРНЫЕ И ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ЦЕННОСТИ НАРОДОВ ЕВРАЗИИ»

В условиях развития современной геополитики возрастает роль России, как евразийского многонационального и поликонфессионального государства (в стратегическом, экономическом, историко-культурном и общегуманитарном аспектах). Ключевую роль в этих процесса призвана сыграть Сибирь с ее уникальными, и как многим кажется сегодня, неисчерпаемыми запасами природных и человеческих ресурсов. Прав был наш великий соотечественник Михайло Ломоносов, говоря о роли Сибири в прирастании могущества российского. Но пора уже понять, что это возможно только при рачительных формах хозяйствования, что, в свою очередь, требует формирования нового типа личности: уверенно ориентирующейся в современных социально-экономических и политических условиях, способной к принятию нестандартных решений и к нравственно выверенному выбору. Пора менять стратегию развития нашего государства от экстенсивной, ресурсно-затратной, к интенсивной, основанной на духовно-экологическом базисе. Немалую роль в этом может сыграть новый взгляд на исторический и культурный опыт наших соотечественников как в прошлом, так и сегодня. Также весьма важным видится выявление новых направлений и открытий в гуманитарных науках, что может стать основой формирования современного типа сознания. Об этом мы и предлагаем обменяться мнениями на страницах журнала.

Выпуск № 6 (1-2013)

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс

ВЕДУЩИЕ ЭКСПЕРТЫ:

УШАКОВА ЕЛЕНА ВЛАДИМИРОВНА – доктор философских наук, профессор, заведующая кафедрой философии и биоэтики Алтайского государственного медицинского университета;

ЖЕРНОСЕНКО ИРИНА АЛЕКСАНДРОВНА – кандидат культурологии, доцент, зав. кафедрой культуры и коммуникативных технологий Алтайского государственного технического университета им. И.И. Ползунова;

ОПАРИН РОМАН ВЛАДИМИРОВИЧ – заместитель главного редактора, кандидат педагогических наук, доцент кафедры культуры и коммуникативных технологий Алтайского государственного технического университета им. И.И. Ползунова

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс

Очередной номер журнала посвящен теме

«КУЛЬТУРНЫЕ И ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ЦЕННОСТИ НАРОДОВ ЕВРАЗИИ»

В условиях развития современной геополитики возрастает роль России как евразийского многонационального и поликонфессионального государства (в стратегическом, экономическом, историко-культурном и общегуманитарном аспектах). Ключевую роль в этих процесса призвана сыграть Сибирь с ее уникальными, и как многим кажется сегодня, неисчерпаемыми запасами природных и человеческих ресурсов. Прав был наш великий соотечественник Михайло Ломоносов, говоря о роли Сибири в прирастании могущества российского. Но пора уже понять, что это возможно только при рачительных формах хозяйствования, что, в свою очередь, требует формирования нового типа личности: уверенно ориентирующейся в современных социально-экономических и политических условиях, способной к принятию нестандартных решений и к нравственно выверенному выбору. Пора менять стратегию развития нашего государства от экстенсивной, ресурсно-затратной, к интенсивной, основанной на духовно-экологическом базисе. Немалую роль в этом может сыграть новый взгляд на исторический и культурный опыт наших соотечественников как в прошлом, так и сегодня. Также весьма важным видится выявление новых направлений и открытий в гуманитарных науках, что может стать основой формирования современного типа сознания. Об этом мы и предлагаем обменяться мнениями на страницах журнала.

Редколлегия

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс

 

УДК 81-139

Человеческое сознание всегда едино с жизненным миром, мы не можем рассматривать себя отдельно от мира, в котором существуем. Мы не способны объективировать мир, познав его со стороны, так как наше сознание всегда включается в познание. Результаты этого познания сохраняются языком. Окружающий мир не является для человека его не затрагивающим миром. Включаясь в работу сознания, внешний становится жизненным миром индивида.

Сознание человека организует и формирует жизненный мир, но происходит это в языке. В языке существуют знания и представления о мире, и каждый язык сообразно своей концептуальной системе членит окружающий мир. Неразрывность человеческого сознания и окружающего его пространства не позволяет дать чёткого лаконичного определения и понятию жизненный мир, и самому миру. «Жизненный мир не имеет строгих контуров, чёткой и осознанной смысловой структурированности, это некая духовно-материальная целостность, в которой образ мира не отделён от своего прообраза» [1, с.565]. Жизненный мир как «нетематизированный горизонт значений» [2], «горизонт всех горизонтов» [1, С.565] «составляет основание жизненного опыта индивида» [2]. Жизненный мир как ресурс на основе общественного и индивидуального опыта для понимания и истолкования жизни в каждом её проявлении. Сформированный подвижным сознанием, жизненный мир одного индивидуума меняется с течением жизни, так же как различная направленность сознания двух людей определяет разность их миров.

Жизненный мир проявляется «в его значимости для человека» [1, с.565], где значимость измеряется системой значений, отличной как у двух людей, так и двух этносов. Русский жизненный мир качественно отличен от мира другого этноса. Русский жизненный мир средневековья обладает своей спецификой, структурируясь ценностной семантикой языка, в которую, несмотря на общие константы, каждая эпоха привносит своё, индивидуальное. Язык «структурирует жизненную форму языкового сообщества» [3, с.281] с помощью системы значений, соответствующей этому языку картины мира. В литературном языке отражён этот процесс в подтверждение неразрывности жизненного мира и мира литературы. Между этими пространствами нет чёткой границы, они взаимопроникающие и взаимовлияющие, и каждый раз один мир является частью другого, сохраняя при этом свою независимость в человеческом сознании, разделяющем их в понятийном плане.

В литературном произведении жизненный мир формирует контекст, фон. В этом процессе проявляется неспособность сознания существовать отдельно от внешнего мира и, наблюдая со стороны, описывать его. Познавая, сознание «делает» его своим жизненным миром в виде контекста, незримо присутствующего в литературном произведении и как контекст древнерусского произведения отображающего русское жизненное пространство. В древнерусской письменности эта ситуация «усугубляется» специфичностью средневековой литературы, проявляющейся в её неразрывности с жизненным пространством, создающим её. Литературные произведения как средство развития, формирования и воспитания средневекового общества, как способ духовного просвещения и образования народа указывают на свои социальные, религиозные и дидактические функции в обществе. Просветительский характер значительной части памятников древнерусской книжности предполагает её прямое участие в политической, деловой, церковной жизни государства[4], не позволяя рассматривать литературность этих памятников как самостоятельный феномен. В XVI веке развлекательная направленность литературного произведения ещё только заявляет о себе, а доминирует, как и прежде, просветительская и поучительная его ценность.

Сложность исследования языкового содержания XVI заключается в необходимости познания жизненного мира этого периода. Жизненный мир одной эпохи в виду своей единичности не способен на беспрепятственное понимание творчества другой. Одной из причин затрудненного понимания могут стать нарушения кодовой преемственности как итога многочисленных реформ в языке. Исследуя средневековый текст, мы прежде всего видим репрезентацию в тексте культурной семантики той исторической эпохи, в которой он создан, «Все словесные произведения как явления языковой культуры связаны с определенной нормой их создания, а следовательно, и понимания» [5, с.27]. Различение, определение семантики языка – это коммуникация, которая возможна при идентичности или схожести кодовых систем. Постижение предмета происходит в процессе коммуникации при условии единой кодовой системы или, если кодовая преемственность нарушена, при условии обращения к первоисточнику – эйдосу, концепту, идее.

Другой причиной, создающей трудности в понимании летописных источников, может стать само мышление современного человека. Его физиологический и психический потенциал не изменился, но наполненность потенциала приобрела иные масштабы, благодаря знаниям нескольких сотен лет, по ходу менявших мышление индивида. Способность современного человека мыслить не отличается от подобной у средневекового человека. Человек не стал ни умнее, ни глупее, поменялось качество мыслительного процесса. Для XVI века характерно «архаичное» [6, с.9] мышление, ещё достаточно сильно мифологизированное, что влияет на само качество мысли. Жизнь средневекового человека основана на том, что мы сегодня определяем как суеверия. Большую часть знаний, которыми сегодня владеет человек, дал временной период, разделяющий наши эпохи. Мыслительные механизмы не изменились, изменились категории, которыми мы мыслим, но древний русич «не более логичен или алогичен, чем мы» [6, с.9]. Подверженность историческому изменению психологических механизмов человека [6] обращает внимание на необходимость изучения жизненного мира XVI века и «воссоздания «жизненного мира» Древней Руси в современных нам категориях и понятиях» [6, с.10].

Многотомный словарь древнерусского языка представляет различные варианты употребления значений, но нельзя гарантировать, что это множество являет собой полную лексическую базу средневековья. Но даже в обратном случае для понимания текста недостаточно будет пословного перевода. Изучение контекста необходимо для истолкования теста в целом. Данилевский говорит об индивидуальных смыслах ««окружающих» найденные общепринятые значения» [6, с.7]. Изучение ценностной семантики периода создания произведения необходимо для познания жизненного мира исследуемой эпохи, в «таких лексико-семантических полях и формируются образы, которые пытается донести до нас автор текста» [6, с.7]. Различны образы двух эпох, как и способы их описания. Описание обществом самого себя заложено в его ценностной семантике в виде описания представлений о себе – «описание описания» [7].

Герменевтический подход создает особые условия для исследования древнерусской ценностной семантики. Данный исторический период по большей части представлен в литературе религиозными, сакральными текстами, изучение которых следует проводить, отталкиваясь от богословских книжных традиций времени их написания. Лингвистическая герменевтика предлагает изучение текстов в ключе их создания, без отрыва от традиций древнерусской переводной школы [8]. Историографическая ситуация, существующая в сегодняшнем научном пространстве, способствует расширению культурно-исторического контекста, в котором происходит изучение древнерусского летописания. Становится очевидной необходимость переноса исследования в план концептуальной истории ценностной семантики. Объектом изучения в данном случае становится прежде всего отражённая в тексте модель осмысления мира. Совокупность представлений создаёт качественно особую картину мира, свойственную только этносу, в себе их несущему.

Представление картины мира, заложенной на понятийном уровне языка членами одного языкового сообщества, несёт в себе специфическое мировосприятие и передаётся ими следующим поколениям как определённая парадигма познания мира. Язык как форма общественного познания существует в пространстве народа, носителя данного языка, и создаёт качественную семантику этого культурного пространства. «Врождены лишь задатки способности мыслить, а развивается и вносится в человеческие формы это мышление лишь языком. Определённый национальный язык создает вполне определённый образ мышления, отличный от образа мышления других народов» [9, с.134].

Лингвистическая герменевтика предлагает подход для изучения ценностной семантики средневековой повести и воссоздания концептуальной истории ценностной семантики русского этноса. Наиболее подходящей основой для герменевтического исследования средневековой летописи может стать концепция лингвистической герменевтики А.М. Камчатнова. Выбор данной концепции определяется особым отношением лингвистической герменевтики к древнерусскому тексту. «Целью лингвистической герменевтики является постижение идеи слова» [8, с.76], её задача — истолкование языковых фактов «в тесной связи с текстом и, что, может быть, ещё более важно, истолкование текста в тесной связи с языковой средой» [8, с.12]. Особенность лингвистической герменевтики — в её изучении текста не ради получения знания о чём-либо, а ради него самого, что в процессе позволяет получить «более глубокие сведения о языке» [8, с.13].

 

Библиографический список.

  1. Кириленко Г.Г., Шевцов Е.В. Философия. — М., 2003.
  2. Громов И., Мацкевич А., Семенов В. Западная теоретическая социология.- СПб.,1994. [Э/р]. — Р\д: http://society.polbu.ru/gromov_sociology/ch39_i.html
  3. История философии: Запад—Россия—Восток. Под ред. проф. Н.В. Мотрошиловой. — М., 2000.
  4. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X–XVII веков. — 3-е изд. — СПб., 1998.
  5. Брандес М.П. Стиль и перевод (на материале немецкого языка): Учеб. Пособие — М.,1998.
  6. Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (IX-XII вв.). — М., 1998.
  7. Луман Н. Тавтология и парадокс в современных самоописаниях современного общества, 1991. — [Э/р]. – Р\д: http://gtmarket.ru/laboratory/expertize/2970
  8. Камчатнов, А. М. Лингвистическая герменевтика (на материале древнерусских рукописных источников). — М.,1995.
  9. Радченко О.А. Язык как миросозидание: Лингвофилософская концепция неогумбольдтианства. — М., 2005.

 

Bibliography.

  1. Kirilenko G.G., Shevcov E.V. Filosofija. — M., 2003.
  2. Gromov I., Mackevich A., Semenov V. Zapadnaja teoreticheskaja sociologija.- SPb.,1994. [Je/r]. — R\d: http://society.polbu.ru/gromov_sociology/ch39_i.html
  3. Istorija filosofii: Zapad—Rossija—Vostok. Pod red. prof. N.V. Motroshilovoj. — M., 2000.
  4. Lihachev D.S. Razvitie russkoj literatury X–XVII vekov. — 3-e izd. — SPb., 1998.
  5. Brandes M.P. Stil’ i perevod (na materiale nemeckogo jazyka): Ucheb. Posobie — M.,1998.
  6. Danilevskij I.N. Drevnjaja Rus’ glazami sovremennikov i potomkov (IX-XII vv.). — M., 1998.
  7. Luman N. Tavtologija i paradoks v sovremennyh samoopisanijah sovremennogo obshhestva, 1991. — [Je/r]. – R\d: http://gtmarket.ru/laboratory/expertize/2970
  8. Kamchatnov, A. M. Lingvisticheskaja germenevtika (na materiale drevnerusskih rukopisnyh istochnikov). — M.,1995.
  9. Radchenko O.A. Jazyk kak mirosozidanie: Lingvofilosofskaja koncepcija neogumbol’dtianstva. — M., 2005.

Статья поступила в редакцию 10.03.13

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс

 

УДК 947.8(571.15):356.33

Накануне Великой Отечественной войны международная обстановка была крайне напряженной. Принятые после Первой мировой войны мирные договоры были разорваны Японией, Германией и Италией, вышедших из Лиги наций и усиленно наращивающих свои военные потенциалы. В сентябре – октябре 1938 г. при невмешательстве Франции и Великобритании фашистско-германские войска оккупировали Чехословакию и приблизились к границам СССР. 1 сентября 1939 г. с нападением Германии на Польшу начинается Вторя Мировая война. Усилия СССР по созданию системы коллективной безопасности в Европе и заключению договоров с рядом стран о взаимопомощи против агрессора потерпели неудачу. В своем выступлении на XVIII съезде ВКП (б) И.В. Сталин, говоря о международном положении, отмечает: «Понятно, что СССР не мог пройти мимо этих грозных событий… Ввиду этого наша страна, неуклонно проводя политику сохранения мира, развернула между тем серьезнейшую работу по усилению боевой готовности нашей Красной Армии, Красного Военно-Морского флота» [1, с.14].

В условиях возрастающей опасности вовлечения советского государства в мировую войну, руководство СССР принимает меры по подготовке страны к возможной войне. По мобилизационным планам страны и регионов создавались запасы стратегического сырья, промышленность переводилась на выпуск военной продукции. Обязательной частью мобпланов являлась подготовка госпиталей к приему раненых и больных воинов. Военные конфликты с применением новых видов оружия и авиации выявили острые проблемы в военной советской медицине: недостаточное количество узкоквалифицированных медицинских кадров при столкновении с ранее не изученными видами ранений, необходимость сортировки и транспортировки раненых в связи с вынужденной мобильностью полевых госпиталей. Для оказания специализированной медицинской помощи раненым на территории внутренних военных округов страны требовалась организация отдельных подразделений и целых госпиталей.

В отличие от действовавших батальонных и полковых медицинских пунктов, эвакуационные госпитали представляли собой особый вид военных госпиталей, организуемых в условиях крупномасштабных войн в тылу со специализацией по типу оказываемой медицинской помощи. Схемы развертывания эвакогоспиталей тыла страны находились под грифом «особо секретно» и некоторые архивные дела засекречены до настоящего времени.

Следует отметить, что лечебно-эвакуационный план основывался на статистических данных прошлый войн – Первой мировой и начала Второй мировой войны, исходя из подсчета процентов ранений различных областей тела и установления количества ожидаемых санитарных потерь [2]. В тыл страны планировалось направлять тяжелораненых и раненых средней степени тяжести, как правило, не годных к дальнейшей службе, нуждавшихся в квалифицированном хирургическом лечении, включая сложные хирургические восстановительные операции. Сроки лечения в госпиталях тыла могли достигать 6 месяцев. Развертывание эвакогоспиталей в глубине страны предполагалось в течение первых 30 суток войны по мере необходимости [3]. Сеть госпиталей планировалась с учетом наличия научно-медицинских центров и имеющихся специалистов. В Сибирском Военном Округе как отмечает Смирнов – начальник Санитарного управления Красной Армии «к 1940г имелось 3 крупных центра – Новосибирск, Томск и Омск, 14 500 коек и 5680 врачей, имелся опыт лечения раненых на Халхин-Голе» [2, с.68].

В июне 1940 года, Народным Комиссаром здравоохранения СССР было утверждено «Положение о формировании эвакуационных госпиталей, развертываемых органами здравоохранения Союза ССР в военное время», которым были регламентированы основные принципы управления и руководства эвакогоспиталями. В медицинском, административном финансовом отношениях эвакогоспитали подчинялись органам гражданского здравоохранения по месту их развертывания, а в оперативном отношении — Народному Комиссариату обороны через его местные органы, которые проводили свои мероприятия по улучшению постановки работы в эвакогоспитале через местные органы здравоохранения, непосредственно формирующие их. Пересечение военного и гражданского ведомств затрудняло работу обоих [4]. Учитывая острую нехватку специалистов в довоенном Алтайском крае, лишь недавно выделившемся в самостоятельную административную единицу, врачи, прикрепленные к эвакогоспиталю, обязывались к ежедневной 4-х часовой работе в гражданских учреждениях здравоохранения.

Формирование штата и недокомплектация эвакогоспиталей медицинскими кадрами вызвали необходимость в массовой подготовке медицинских кадров. Открываются курсы и школы подготовки санитаров, медицинских сестер запаса. С 20 июля 1940 г. Алтайский крайком РОКК организовал 3-х месячные курсы повышения квалификации медсестер запаса РККА по 120-часовой программе. Если на 1 апреля 1939 г. в крае действовали 2 группы курсовой подготовки медицинских кадров – 1,5 и 2 годичные, то на 1 января 1940 г. подготовка медсестер запаса осуществлялась уже на 17 курсах [3]. К 1941 г. подготовка медицинских кадров была развернута на территории всего Алтайского края, включая курсы в Ойрот-Туре [5]. Многие группы, состоящие из молодых девушек-комсомолок, были организованы по инициативе ВЛКСМ по 170-часовой программе с отрывом и без отрыва от производства. В городах рекомендовалось проводить занятия в понедельник, среду и пятницу по 4 часа с 19ч. И в воскресенье с 8ч утра до 14ч. В районной сельской местности по субботам с 17ч до 23ч и в воскресенье с 8ч до 14ч. [6]. Непосредственно занятия проводили врачи, оставшиеся в крае. Особо высоко отмечена работа врачей тт. Тонконогова, Пильщикова, Щукина, Чеглецова, Добровольского в подготовке квалифицированных медицинских кадров [7].

По приказу Наркомздрава СССР №20 от 16 февраля 1941 г. в Алтайском крае проводится проверка складов мобилизационного запаса на хранение и учет медсанхозимущества, акт проверки которой высылался в крайздрав к 25 февраля. Прилагался план особых оборонительных заданий на 1941г. по каждому край и райздраву, который мог быть изменен только решением Крайисполкома. Основанием для проверки была «Инструкция по хранению имущества Наркомздрава СССР» от 28/IV-40г. за № М-135/28. Обязательным требованием было также проверить заведующих мобскладом на пригодность, составить анкету и автобиографию с полной политической и деловой характеристикой [8]. Отделу кадров крайздрава т. Руссову во исполнение приказа Наркомздрава РСФСР от 6 января 1941 г. №60 и отношения от 14 января 1941г. №85 сс было поручено в эти же сроки привести в полный порядок личные дела всех работников краевых медучреждений с полными данными. Не отвечающих назначению и деловыми качествами, не внушающих политического доверия требовалось заменить на лучших работников, что несло массовый характер чистки [9]. Таким образом, подготовка штата и медицинского имущества для госпиталей тыла шла уже с 1939 г. параллельно с разработкой отчетной документации и практических пособий для военврачей.

В 1941г. на территории страны развернулось формирование обширной сети эвакуационных госпиталей, объединённых под руководством управлений местных и распределительных эвакуационных пунктов в госпитальные базы тыла страны.

Работа велась параллельно: Наркоматом обороны формировались органы управления эвакуацией, Наркомздравом формировались эвакогоспитали и выделялись оперативные койки. Первыми начали функционировать управления распределительных и местных эвакуационных пунктов, которые до создания гражданских органов управления взяли на себя руководство всеми сторонами деятельности формируемых эвакогоспиталей. Эвакогоспитали Алтайского края, согласно указания начальника штаба СибВО от 13 марта 1941 года, были приписаны к новосибирскому эвакопункту, откуда и планировалось поступления раненых и больных [10]. Сектор эвакогоспиталей при Алтайском крайздравотделе был организован только 25 ноября 1941 года [11].

В Алтайском крае после объявления мобилизации было начато формирование 12 эвакогоспиталей первой очереди с общей мощностью в 4000 коек, из которых 4 госпиталя в г. Барнауле с количеством 1300 коек, 6 госпиталей в г. Бийске на 1900 коек, в г. Славгороде 1 госпиталь на 300 коек, 1 госпиталь на 500 коек в г. Рубцовске [12].

Мобилизационным планом горздрава было предусмотрено высылку донесений в крайздрав о ходе формирования эвакогоспиталей через каждые 5 дней с объявлением о всех чрезвычайных происшествиях, грозящих срыву формирований. Схема представления донесений была четко регламентирована и выглядела следующим образом:

1. Прием помещений комиссией для размещения эвакогоспиталей (своевременность приема/причины не принятия);

2. Ход работ по приспособлению помещений по перечню №2 (обеспеченность рабочей силой, стройматериалами);

3. Прибытие личного командного состава (с приложением таблицы по каждой должности, если не прибыли, то из какого Райвоенкомата);

4. Прибытие личного рядового и младшего комначсостава (своевременность);

5. Удовлетворение потребности тягловой силой, повозками и упряжью, автотранспортом;

6. Обеспеченность продфуражным довольствием, организация питания и наличие средств и другие вопросы хозяйственного обслуживания с указанием цифровых данных.

7. Обеспеченность медсанхозимуществом и его соответствие выдаче.

По данным решаемым вопросам видно, какой объем работы следовало провести в кратчайшие конкретные сроки. По готовности горздрав доносил телеграммой о формировании и одновременно высылал письменный доклад. Каждый госпиталь имел свой номер, печать и чековую книжку.

Госпитали первой очереди были сформированы в срок в лучших помещениях края, запроектированных мобпланом. В соответствии с утвержденным положением о порядке приспособления и оборудования помещений для формируемых в военное время госпиталей, в помещении, отведенном под эвакогоспиталь, обязательным требованием было наличие водопровода, канализации, отопления, освещения, столовой, определенное расположение комнат, удобных под палаты, операционные, обмывочные комнаты. Стоит отметить, что в Алтайском крае, даже в г. Барнауле к тому времени канализация, водопровод, освещение были большой редкостью. Не менее важным фактором являлось удаленность здания от железнодорожной станции, куда планировалось прибытие санитарных эшелонов с ранеными. Более всего под вышеперечисленные требования подходили общественные здания школ, училищ, гражданских больниц, гостиниц. Среди подготовительных работ было, как правило, ремонт крыши, канализации, проверка отопления, побелка и покраска помещений под палаты, расстановка мебели, кроватей, подготовка операционных комнат, инструментария и инвентаря, установка рентген и физиоаппаратуры, подготовка красного уголка. Сформированные уже в июне эвакогоспитали первой очереди, взятые в аренду часто вместе с имуществом, были полностью подготовлены для приема раненых. По договору об аренде до прибытия первых раненых бойцов помещение продолжало использоваться по прямому назначению, исключая операционные и перевязочные комнаты, и иногда приходилось производить покраску и побелку повторно.

В г. Барнауле первыми эвакогоспиталями были сортировочный эвакогоспиталь №1508 (ул. Пушкина, 86), эвакогоспитали №1509 (ул. Кирова, 78), №1510 (ул. Короленко, 53 и 58) и №1511 (ул. Мало-Олонская, 5), развернутые и готовые к приему раненых к июню 1941 г. [13].

За формирование эвакогоспиталей в Алтайском крае отвечали военные комиссариаты Алтайского края совместно с краевыми государственными и партийными органами. Расходы на приспособление помещений для госпиталей, их содержание, оснащение и дооснащение производилось за счет Республиканского бюджета и краевого местного бюджета. Непосредственно в подготовке помещений под госпитали и обеспечении инвентарем и культинвентарем принимали участие закрепленные за каждым госпиталем шефы – заводы, организации и колхозы края, а также добровольцы и домохозяйки из местного населения.

Таким образом, накануне войны, несмотря на имеющиеся проблемы и трудности, а также отсутствие опыта лечения раненых, усилиями партийных и государственных органов, руководителей органов здравоохранения в Алтайском крае была создана мобилизационная база для развертывания госпиталей военного времени. С началом Великой Отечественной войны развертывание эвакогоспиталей на территории края было проведено в соответствие с мобилизационным планом и в установленные сроки. Но большие потери Красной Армии, оккупация и уничтожение сформированных госпиталей и медицинских запасов в прифронтовой зоне показали необходимость серьезного пересмотра довоенных расчетов.

 

Библиографический список

  1. XVIII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б) 10-21 марта 1939. Стенографический отчет. – М., 1939.
  2. Смирнов, Е.И. Фронтовое милосердие. – М., 1991.
  3. Ростов, Н.Д. Если завтра война… Подготовка молодежи Западной Сибири к защите Родины (1937-июнь 1941 гг.). – Барнаул, 2004.
  4. Мобилизационная подготовка здравоохранения [Э/р]. – Р/д: http://med-books.info/terapiya-anesteziologiya-intensivnaya/spetsialnyie-formirovaniya-zdravoohraneniya.html
  5. ГААК, Ф. П-1. Оп. 18. Д. 26. Л.1.
  6. ГААК, Ф. П-1. Оп. 18. Д. 104. Л. 26.
  7. ГААК, Ф. П-1. Оп. 18. Д. 77. Л. 179.
  8. ГААК, Ф. Р-619. Оп. 2. Д. 41. Л. 38.
  9. ГААК, Ф. Р–619. Оп. 2. Д. 41. Л. 41.
  10. ГААК, Ф. Р-619. Оп. 2. Д. 41. Л. 58.
  11. ГААК, Ф. Р-726. Оп. 3. Д. 2. Л. 213.
  12. ГААК, Ф. П-1. Оп. 18. Д. 678. Л. 3.
  13. Книга памяти: поименный список погибших воинов. Том 9 (дополнительный). – Барнаул, 1996.

 

Bibliography

  1. XVIII sjezd Vsesojuznoj Kommunisticheskoj partii (b) 10-21 marta 1939. Stenograficheskij otchet. – M., 1939.
  2. Smirnov, E.I. Frontovoe miloserdie. – M., 1991.
  3. Rostov, N.D. Esli zavtra vojna… Podgotovka molodezhi Zapadnoj Sibiri k zashhite Rodiny (1937-ijun’ 1941.). – Barnaul., 2004.
  4. Mobilizacionnaja podgotovka zdravoohranenija [Je/r]. – R/d: http://med-books.info/terapiya-anesteziologiya-intensivnaya/spetsialnyie-formirovaniya-zdravoohraneniya.html.
  5. GAAK, F. P-1. Op. 18. D. 26. L.1.
  6. GAAK, F. P-1. Op. 18. D. 104. L. 26.
  7. GAAK, F. P-1. Op. 18. D. 77. L. 179.
  8. GAAK, F. R-619. Op. 2. D. 41. L. 38.
  9. GAAK, F. R–619. Op. 2. D. 41. L. 41.
  10. GAAK, F. R-619. Op. 2. D. 41. L. 58.
  11. GAAK, F. R-726. Op. 3. D. 2. L. 213.
  12. GAAK, F. P-1. Op. 18. D. 678. L. 3.
  13. Kniga pamjati: poimennyj spisok pogibshih voinov. Tom 9 (dopolnitel’nyj). – Barnaul, 1996.

 

Статья поступила в редакцию 13.03.13

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс

 

 

УДК 801.7

На сегодняшний день одним из актуальнейших направлений в лингвистике и науке в целом является поиск новых подходов к осмыслению и описанию сущности знания.

Вместе с тем появляется необходимость дать характеристику той или иной теории с позиций ее актуальности, уместности и, главное, качества.

«Наука растет и растет стремительно — по экспоненциальному закону, т. е. таким образом, что за каждые сколько-то лет ее количественные характеристики возрастают во столько-то раз. Общее число статей в научных журналах всего мира удваивается за 12–15 лет. <…>При таком бешеном темпе роста современное поколение ученых составляет 9/10 суммарной численности всех ученых, когда-либо живших на Земле» [1, электронный ресурс].

Большое количество научных работ требует критического осмысления. Такого рода анализ возможен в рамках эпистемологического менеджмента — современного научного направления, обращающего внимание на валидность интеллектуального продукта. Эпистемологический менеджмент определяется как «направление критического анализа интеллектуального продукта: научного исследования, исследовательской программы, гипотезы, проекта, принципов конструирования теории, научного направления».

Генетически эта область «знания о знании» следует за такими направлениями как лингвистическая эпистемология и эволюционная эпистемология. Развивая идеи эволюционной эпистемологии Карла Поппера, эпистемологический менеджмент указывает в качестве одной из основных проблему «истины, верности (достоверности, общезначимости) и «оправдания» знания (лингвистического оправдания превосходства некоторой теории над ее конкурентами» [2, с. 63].

Полагаем, обследование интеллектуальных продуктов с точки зрения их валидности имеет смысл осуществлять опираясь на следующие исходные посылки.

  1. Эволюционная эпистемология Карла Поппера, разрабатывающая проблему логики научного исследования и роста знания посредством выдвижения смелых предположений и их решительного опровержения.
  2. СК-теория (Hatchuel, Weil), рассматривающая процесс научного исследования как интеракцию 2-х пространств –concept space and knowledge space.
  3. Теория конструирования и философия TQM, утверждающие необходимость отслеживания качества продукта на каждом этапе производства, а также вводящими систему требований к качеству готового продукта.

Согласно трем исходным посылкам предлагаем трехчастную методику критического обследования интеллектуального продукта.

I. Для первого этапа такой работы актуальным, на наш взгляд, должно стать понятие концептуального каркаса. Термин принадлежит Карлу Попперу и может быть определен как объем знаний, понятий и связей между ними, с которым человек подходит к рассмотрению той или иной проблемы. Конфронтация концептуальных каркасов разных субъектов познания приводит к получению новых аргументов и к росту (совершенствованию) знания. Разность концептуальных каркасов предполагает критическое рассмотрение теории оппонента, являясь, таким образом, двигателем процесса error elimination[3]. Поппер определяет для концептуальных каркасов одну из ведущих ролей в развитии знания. «Определение природы науки видится теперь неразрывно связанным с исследованием концептуальных каркасов (conceptual frameworks). Теперь считается, что концептуальные каркасы порождают когнитивные единицы науки и определяют характер научных проблем. Сами же концептуальные каркасы представляются, по крайней мере, частично, определяемыми природой языка» [4, с.249]

Обследование интеллектуального продукта на этом этапе представляет собой выявление и описание концептуального каркаса теории. Мы будем понимать под концептуальным каркасом основные понятия, выраженные терминами естественного языка, и организующие теорию. Концептуальный каркас определяет не только содержание теории, но и степень ее абстрактности – научного обобщения.

Наука обычно использует метод постепенной прогрессивной формализации. Сущность этого метода состоит в том, что «сначала мы полагаемся на интуитивное понимание простых идей, затем на основе этого понимания мы получаем значения более формальных и строгих, но одновременно и более сложных, понятий и идей» [5, электронный ресурс]. Иначе говоря, на первоначальном этапе формализации знания, понятие определяется через другие — неформализованные понятия. По мере совершенствования теории, эти понятия формализуются, усложняя то понятие, которое они определяют. Оценивая степень формализованности понятий, организующих концептуальный каркас теории, мы делаем вывод о ее зрелости, а значит, и о ее валидности.

На втором этапе критического осмысления интеллектуального продукта будет реконструироваться процесс проектирования теории. Для этого могут использоваться схемы и положения СК-теории. CK-теория определяет логику научного исследования как движение от одного пространства (concept space (C) или knowledge space(K)) к другому. Понятия (concepts) трактуются как undecidable propositions- пропозиции, с неопределенным статусом: не известно, ложные они или истинные. Знания – напротив, определяются как группы пропозиций, с известным статусом: мы знаем, истинны или ложны эти утверждения. Сущность дизайн – процесса состоит в трансформировании пропозиций с неопределенным статусом (из пространства С) в верные пропозиции – т.е. перемещение их в пространство К.

Дизайн-процесс, таким образом, определяется как интеракция 2-х пространств: пространство знания используется для того, чтобы описать результат изменений в концептуальном пространстве. Концепты же инициируют изменения в пространстве знания.

Полагаем, используя модель, предложенную СК-теорией, можно отследить, как развивалась теория, какие исходные знания лежали в ее основе и расширение каких понятий привело в конечном итоге к расширению пространства знания об объекте.

Для работы на третьем этапе предлагаем использовать т.н. матрицу Юсти. В теории конструирования матрица Юсти используется как вспомогательное средство для поиска нужных эффектов прямого преобразования вида энергии. Она представляет собой таблицу, в которой на пересечении строки и столбца, соответствующих входной и выходной энергии указывается обеспечивающий прямое превращение эффект или реализующий его механизм.

Считаем, что матрица Юсти по своей сути – универсальна: если мы понимаем энергию не в сторого физическом ее смысле, а максимально абстрактно. Иначе говоря, матрица Юсти может служить обобщенной схемой, наглядно демонстрирующей ответы на вопросы: «Что было на входе?», «Что стало на выходе?», «За счет чего произошло это преобразование?».

На этом этапе станут также актуальными некоторые положения философии TQM (Total quality managemant) – всеобщего управления качеством. Философия TQM была разработана для управления качеством на производстве. Однако сегодня она получает все большее и большее распространение и применяется в различных областях (например, достаточно активно — в образовании).

Модель Всеобщего контроля качества была предложена Армандом Фейгенбаумом в начале 50х годов. Фейгенбаум предложил рассматривать качество не как конечный результат производства изделия, а на каждом этапе создания изделия. Ключевым моментом философии признаются 14 принципов совершенствования качества, предложенные Э. Демингом.

На основании этих 14 принципов, выдвигаем следующие требования к качеству интеллектуального продукта:

  1. Идеи представлены с ясностью и доступны восприятию;
  2. Автор — интеллектуально честен;
  3. Соблюдено постоянство целей;
  4. Контроль качества, а не количества;
  5. Контроль качества продукта на каждом этапе его производства.

Используя эту методику, мы проанализировали одну научную статью, представляющую современное научное направление. Статья «Онтология и онтография частнонаучных предметных областей и научная картина мира» [6, стр.104-111] выбрана нами не случайно. В ней подводятся промежуточные итоги исследований, использующих и разрабатывающих т.н. метод графосемантического моделирования.

Вот некоторые результаты применения методики.

На первом этапе, анализируя концептуальный каркас теории, мы получили следующую схему:

Схема 1

В структуре КК выделяются 2 группы элементов. Первую группу элементов КК составляю термины, заимствованные в эту теорию из общенаучного обихода: «научная картина мира», «частнонаучные картины мира», «концепты», «термины» и употребляемые в традиционных значениях. Вторая группа – элементы, вводимые извне и переосмысляемые для новой теории: «онтология», «контексты», «метаданные», «компоненты», «поля». В первую очередь это касается «онтологии». Термин принадлежит научному направлению knowledge management и определяется как структурная спецификация некоторой предметной области, ее формализованное представление, которое включает словарь (или имена) указателей на термины предметной области и логические выражения, которые описывают, как они соотносятся друг с другом» [7, электронный ресурс]. В теории, представленной в обследуемой статье, онтология отождествляется с моделью предметной области, получаемой в ходе применения метода графосемантического моделирования. В то же время, корреляции между онтологией и системой концептов, а также между частнонаучной картиной мира и предметной областью не очевидны.

На следующем этапе мы попытались реконструировать дизайн-процесс теории:

Схема 2

 

На третьем этапе, используя матрицу Юсти, получаем следующие выводы. На входе мы имеем метод графосемантического моделирования и его способность реконструкции концептуализированных в научном дискурсе терминов. На выходе – исследовательская программа «онтография» и ряд прикладных разработок на ее основе. Механизм, реализующий прямое превращение — использование термина «онтология».

Для определения соответствия интеллектуального продукта требованиям, выдвигаемым на основании TQM-философии, используется актуальный сегодня метод интроспекции.

Первый параметр – требование доступности – реализуется в обследуемой статье в полной мере. Так, удобной для восприятия ее делает тот факт, что текст не монолитен, а, напротив, разделен на параграфы. Подобное членение способствует пониманию теории не только потому, что информация поступает поэтапно, но и потому, что такое членение соответствует логике исследования и делает «прозрачным» ход мысли авторов.

Параметр интеллектуальной честности определяет степень доверия автора к создаваемой им самим теории. На наш взгляд, «белые пятна» в структуре концептуального каркаса – неопределенные связи между терминами (на схеме обозначены знаком «?») демонстрируют сомнения автора. Поэтому, считаем требование интеллектуальной честности выполненным лишь частично.

Дать оценку обследуемому интеллектуальному продукту по трем следующим параметрам возможным не представляется, т.к. подобная оценка требует привлечения большего объема материала, что не соответствует формату данной статьи. В частности, предполагает изучение теории на разных по времени этапах ее становления.

Подводя итоги, отметим, что анализируемый нами интеллектуальный продукт может быть признан валидным в силу следующих особенностей:

1. КК этой теории представлен достаточно формализованными терминами. Те элементы КК, которые вводят, переосмысляя, авторы представляются также формализованными: каждый из них имеет дефиницию, определяющую место термина в КК. Потенциал развития этой теории видится в уточнении отношений между некоторыми элементами КК.

2.Реконструкция дизайн-проекта теории демонстрирует качественное изменение в пространстве К (knowledge space), спровоцированное введением и разработкой концепта «онтология».

 

Библиографический список

  1. Турчин В.Ф. Феномен науки: Кибернетический подход к эволюции [Э/р]. – Р/д: http://ihst.ru/~biosphere/03-2/Glava_14.htm
  2. Халина Н.В, Приходько Е.Н, Белоусова В.С. Эпистемологический менеджмент: определение валидности научного направления. Часть 1 // Мир науки, культуры, образования. – 2012.- №6.
  3. Поппер К.Р.Эволюционная эпистемология // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. – М., 2000.
  4. Фримен Ю., Сколимовский Г. Поиск объективности у Пирса и Поппера // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. – М., 2000.
  5. Турчин В.Ф. О кибернетической эпистемологии [Э/р]. – Р/д: http://www.keldysh.ru/mrbur-web/ philosophy/turchin
  6. Белоусов К.И., Зелянская Н.Л. Онтология и онтография частнонаучных предметных областей и научная картина мира// Вестник Пермского университета. — 2012. – Вып.4(20).
  7. Гаврилова Т. Логико-лингвистическое управление как введение в управление знаниями [Э/р]. – Р/д: http://www.big.spb.ru/publications/bigspb/km/logyc_ling_upr.shtml

 

Bibliography

  1. Turchin V.F. Fenomen nauki: Kiberneticheskiyj podkhod k ehvolyucii [Eh/r]. – R/d: http://ihst.ru/~biosphere/03-2/Glava_14.htm
  2. Khalina N.V, Prikhodjko E.N, Belousova V.S. Ehpistemologicheskiyj menedzhment: opredelenie validnosti nauchnogo napravleniya. Chastj 1 // Mir nauki, kuljturih, obrazovaniya. – 2012.- №6.
  3. Popper K.R.Ehvolyucionnaya ehpistemologiya // Ehvolyucionnaya ehpistemologiya i logika socialjnihkh nauk: Karl Popper i ego kritiki. – M., 2000.
  4. Frimen Yu., Skolimovskiyj G. Poisk objhektivnosti u Pirsa i Poppera // Ehvolyucionnaya ehpistemologiya i logika socialjnihkh nauk: Karl Popper i ego kritiki. – M., 2000.
  5. Turchin V.F. O kiberneticheskoyj ehpistemologii [Eh/r]. – R/d: http://www.keldysh.ru/mrbur-web/ philosophy/turchin
  6. Belousov K.I., Zelyanskaya N.L. Ontologiya i ontografiya chastnonauchnihkh predmetnihkh oblasteyj i nauchnaya kartina mira// Vestnik Permskogo universiteta. — 2012. – Vihp.4(20).
  7. Gavrilova T. Logiko-lingvisticheskoe upravlenie kak vvedenie v upravlenie znaniyami [Eh/r]. – R/d: http://www.big.spb.ru/publications/bigspb/km/logyc_ling_upr.shtml

Статья поступила в редакцию 14.05.13

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс

 

УДК 811.133.1

Одним из важнейших аспектов изучения грамматического потенциала категориальных классов слов [1] является формальный, т.е. изучение структуры единиц того или иного класса. Исследуя особенности образования русских и французских наречий, мы пришли к выводу, что, тогда как в русском языке наблюдается многообразие словообразовательных моделей и их конкретных реализаций (Ф.И. Панков, в частности, выделяет более двадцати морфосинтаксических типов наречий [1]), во французском языке богатым деривационным потенциалом обладает только суффикс -ment, но зато имеется много примеров так называемых адвербиальных выражений (АВ) – locutions adverbiales, природа которых пока недостаточно изучена (см., например, [2]).

Под АВ мы понимаем неоднословные, более или менее лексикализованные языковые единицы, представляющие собой транспозицию других частей речи и находящиеся на разных ступенях адвербиализации в современном французском языке, что свидетельствует, в частности, о полевой устроенности функционально-грамматического поля наречий. Основными синтаксическими функциями АВ являются функция обстоятельства (главным образом при глаголе) и функция определения при существительном.

Интересно, что явление редупликации характеризует во французском языке не наречия, а именно АВ, что в свою очередь сближает их с русскими наречиями (ср. давным-давно, долго-долго и т.п.). Цель данной статьи – представить основные модели редупликации французских устойчивых выражений, многие из которых находятся в процессе адвербиализации. Результаты исследования могут быть использованы в практике преподавания французского языка русским и русского языка – франкоговорящим учащимся.

На основе анализа собранного материала (главным образом выражений со значением времени) мы выделили ряд морфосинтаксических моделей редупликации во французском языке, многие из которых включают несколько конкретных реализаций той или иной словообразовательной модели. Заметим, что почти все редуплицированные единицы пишутся раздельно, в редких случаях мы имеем дефисное написание.

Примечание. Ниже мы используем следующую систему условных обо-значений: N – имя существительное, Adj – имя прилагательное, Pron – местоимение, V – глагол, Adv – наречие, Num – числительное, Comp – сравнительная степень, Prep – предлог, Conj – союз, Art – артикль, sing – единственное число, pl – множественное число. Отметим также, что представленный перевод предлогов носит условный характер, потому что во французском языке один предлог может передавать самые разные значения, но буквальный перевод на русский язык не всегда возможен.

1. Деадвербиально-адвербиальные, т.е. образованные от предложного сочетания двух наречий.
1) Модель «Prep Adv Prep Adv» в реализации «de Adv en Adv»:
— de loin en loin – иногда, время от времени, изредка; loin – далеко, букв. ‘из далеко в далеко’;
— de proche en proche – постепенно, последовательно; мало-помалу; proche – устар. наречие близко, букв. ‘из близко в близко’.
В данных выражениях мы наблюдаем семантическое переосмысление и, по аналогии с классификацией русских морфо-синтаксических типов [1], можно назвать их фразеологизированными редупликатами предложного типа.

2) Модель «Adv Prep Adv» в реализации «Adv à Adv»:
— peu à peu – мало-помалу, постепенно, понемногу; peu – мало, букв. ‘мало к мало’;
— petit à petit – мало-помалу, постепенно; petit – мало, букв. ‘мало к мало’.
2. Деадъективно-адъективная модель, т.е. образованная путём союзного сочетания редуплицированных прилагательных при существительном. Модель «Adj Conj Adj Npl»:
— maintes et maintes fois – многократно; maint – неоднократный, не один, букв.‘неоднократные и неоднократные разы’.

3. Десубстантивно-субстантивные, т.е. образованные от предложного сочетания двух существительных (самая продуктивная модель).
1) Модель «Nsing Prep Nsing». Здесь мы различаем фразеологизированные редупликаты (Фр), в которых имеется семантическое переосмысление, и нефразеологизированные редупликаты, в которых все элементы употреблены в своих обычных значениях (НФр). Модель представлена следующими конкретными реализациями:
а) «Nsing à Nsing»:
— pas à pas – шаг за шагом, постепенно; pas – шаг, букв. ‘шаг в шаг, шаг к шагу’ (НФр/Фр);
— tour à tour – поочерёдно, один за другим; tour – очередь, букв. ‘очередь в очередь’ (Фр);
— mot à mot – слово в слово, дословно; mot – слово, букв. ‘слово в слово’ (НФр);
— coude à coude – плечом к плечу; coude – локоть, букв. ‘локоть к локтю’ (НФр);
— côte à côte – бок о бок; côte – бок, букв. ‘бок к боку’ (НФр);
б) «Nsing pour Nsing»:
— mot pour mot – слово в слово; mot – слово, букв. ‘слово в слово’(НФр);
— jour pour jour – день в день; jour – день, букв. ‘день в день’ (НФр);
в) «Nsing par Nsing»:
— an par an – ежегодно, из года в год; an – год, букв. ‘год за годом’ (НФр);
— seconde par seconde – ежесекундно; seconde – секунда, букв. ‘секунда за секундой’ (НФр);
г) «Nsing sur Nsing»:
— coup sur coup – подряд, раз за разом; coup – удар, букв. ‘удар за ударом’ (Фр).
2) Модель «Prep Nsing Prep Nsing». Имеются следующие конкретные реализации:
а) «de Nsing en Nsing» :
— d’année en année – из года в год; année – год, букв. ‘из года в год’ (НФр);
— d’heure en heure – ежечасно; час за часом; с каждым часом; heure – час, букв. ‘из часа в час’ (НФр);
— de jour en jour – ежедневно; изо дня в день; с каждым днём; jour – день, букв. ‘изо дня в день’ (НФр);
— de moment en moment – поминутно; moment – момент, минута, букв. ‘из момента в момент’ (НФр); нами зафиксирована также модель с существительным во множественном числе, только для слова moment: de Npl en Npl : de momemts en moments – поминутно, букв. ‘из моментов в моменты’;
— de temps en temps – время от времени; temps – время, букв. ‘из времени во время’ (НФр);
— de part en part – насквозь; part – устар. сторона, направление, букв. ‘из стороны в сторону’ (Фр);
б) «de Nsing à Nsing» :
— de gré à gré – полюбовно, по взаимному соглашению; gré – воля; прихоть, каприз, букв. ‘из прихоти в прихоть’ (Фр);
в) «au (à + Art «le») Nsing par Nsing» :
— au coup par coup – от случая к случаю; coup – раз, букв. ‘от удара к удару’ (Фр).

4. Деадъективно-субстантивная модель, т.е. образованная путём редупликации сочетания существительного с прилагательным. Модель «Adj Nsing Adj Nsing»:
bon gré, mal gré – поневоле, волей-неволей; gré – воля; прихоть, букв. ‘хорошая воля, плохая воля’ (Фр).

5. Декомпаративно-компаративные, т.е. образованные от предложного сочетания двух компаративов (сравнительных степеней наречий): модель «Prep Comp Prep Comp», реализация «de Comp en Comp». Во французском языке почти все компаративы представляют собой аналитические формы, в данной модели после первого предлога повторяется только вспомогательный элемент («более» или «менее»), т.е. основное наречие опущено, а после второго предлога следует полная форма компаратива, но есть и фразеологизированный пример с синтетической формой компаратива (см. ниже):
— de plus en plus mal – всё хуже и хуже; mal – плохо, букв. ‘из более в более плохо’;
— de plus en plus vite – всё быстрее и быстрее; vite – быстро, букв. ‘из более в более быстро’;
— de moins en moins bien – всё хуже и хуже; bien – хорошо, букв. ‘из менее в менее хорошо’;
— de pis en pis – час от часу не легче; pis – устар. хуже, букв. ‘из хуже в хуже’ (употребляется в разговорном языке).

6. Депрономинально-прономинальные, т.е. образованные от союзного сочетания редуплицированного местоимения с предлогами. Модель «Prep Pron Conj Prep Pron», конкретная реализация «en Pron et pour Pron»:
— en tout et pour tout – всего-навсего; tout – всё, букв. ‘во всё и для всего’.

7. Денумерально-нумеральные, т.е. образованные от предложного сочетания двух числительных.
1) Модель «Num Prep Num» в следующих конкретных реализациях:
а) «Num par Num»:
— deux par deux – попарно; deux – два, букв. ‘два по два’;
б) «Num à Num»:
— deux à deux – попарно; deux – два, букв. ‘два по два’.
2) Модель «Prep Num Prep Num», реализация «de Num en Num»:
— de deux en deux – два через два; deux – два, букв. ‘из два в два’.

8. Девербативно-вербативные. Они образованы от глагола в сослагательном наклонении (Subjonctif) в форме 3л. ед.ч. по модели «V Conj que V»:
— vaille que vaille – 1) наудачу, будь что будет, была не была; 2) шаляй-валяй, кое-как; valoir – здесь подходить, годиться;
— coûte que coûte – любой ценой; coûter – стоить.

9. Нами зафиксирован также пример девербативно-партиципального редупликата clopin-clopant – 1) ковыляя, прихрамывая; 2) кое-как, clopiner – ковылять, прихрамывать, хотя частеречная принадлежность первого компонента не совсем ясна.
В данной статье мы представили основные модели редупликации адвербиальных выражений во французском языке. Список моделей пока остаётся открытым.

Библиографический список

1. Панков Ф.И. Функционально-коммуникативная грамматика русского наречия. Дис. … докт. филол. наук. – М., 2009.
2. Гак В. Г. Теоретическая грамматика французского языка. – М., 2004.

Bibliography

1. Pankov F.I. Funkcionaljno-kommunikativnaya grammatika russkogo narechiya. Dis. …dokt. filol. nauk. – M., 2009.
2. Gak V.G. Teoreticheskaya grammatika francuzskoo yazihka. – M., 2004.

Статья поступила в редакцию 12.04.13

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Яндекс